Сибирские Огни № 003 - 1991

ры подкололи ближний лес и заиграли радостным румянцем на ство­ лах берез. Милые мои березы, сестры родные! Возле вас там далеко, на ро­ дине, немало было спето чудных песен. Но теперешня» песня мое­ го безмолвного, молитвенного любования вами — самая прекрасная... Никто такой не знает — она слагается в душе моей, она звучит ти­ хим предвечерним звоном дальней церкви... Сколько чувств волнительных и дивных влилось в одно мгнове­ ние вместе с полным глотком этого моего, здешнего, привычного, чудесного лесного воздуха. Ни рассказать, ни описать, но это можно как-то спеть, или еще лучше как-то мысленно вдохнуть в себя и потом глубоким стоном сладостного умиления выбросить в необъятную го­ лубизну небес... Живу, живу, живу. А мог быть убитым или искалеченным уже много раз... В этом труде, в волнениях и заботах, а главное — в мель- чайше-унизительных материальных мелочах позабываю, что я жив для радости, для благословения лесов, полян и этой голубой бездон­ ности, унизанной такими крупными и легкими жемчужинами обла­ ков... Если бы не эта молния острой стали? Если бы не леденящий холод удара молотом — ведь не оценил бы и не вспомнил, даже не разогнулся бы от изнурительной работы. А теперь, когда опять уви­ дал эти поющие вечернюю песню березы — как благословенно все: и острие топора, и тупость молота, и мой упрямый и суровый, труд­ ный путь среди живущих. Вот я стою, смешной в своем растерзанном наряде, в тяжелых башмаках, в грязной мокрой от пота рубахе и почему-то вдруг при­ помнил такой смешной теперь и старый русскиц романс: «Глядя на луч пурпурного заката...» Как странно, как странно: еще недавно, каких-нибудь 20 лет, а может быть, и меньше, были молодые дамы или барышни с сан­ тиментальными улыбками и с романтическими звездами во взорах, и все они, конечно, мечтали и грустили, и, «глядя на луч пурпурного заката», любили и были любимы... Но как бы жалко зазвучал теперь этот романс в моих устах, если бы я мог петь, даже как прославлен­ ный артист... Но почему же все-таки именно в эту минуту какими-то своими словами, своим голосом, а может быть, и вовсе без всякого голоса мне захотелось петь именно этот романс: «глядя- на луч пур­ пурного заката», отраженный на березах, и петь, конечно, только о любви... Уж это, сам я- понимаю, совершенно некстати и хотя бы на­ до выкупаться и одеть свежую рубашку — куда ни шло, и башмаки найдем хорошие... Но не могу, представьте, ждать ни одной минуты и какая вы там есть, сударыня, в локонах ли восьмидесятых годов, стриженая ли брюнетка, воспитанница современных джазов — все равно, я вот такой смешной и серый, с окровавленной рукой желаю петь вам о любви и именно о самой чистой и сантиментальной, со слезой в дрожащем голосе... «Я не знаю, что такое вдруг случилося со мной?» И почему во мне забилось ретивое? Откуда вдруг взялась та самая непроходимо­ глупая молодость, перед которой, однако же, падают все каменные стены и самые прохладные сердца вдруг загораются «огнем любви и робкого желания...» Чувствую, что не умею шутить и не должен дешевить бесценное... А потому хочу продолжать тихо, задушевно, со всею полнотой воис­ тину растроганного чувства. Почему эти березы зазвучали в отблеске заката именно роман­ сом и почему и хорошо и вместе грустно захотелось петь мне о люб­ ви?.. Не потому ли, что вот пришла грань жизни, когда только пос­ ле улыбки острой стали вспомнил: как мало я любил женщин мо­ лодых... Быть может, именно поэтому с такой несовременной чисто