Сибирские Огни № 003 - 1991

Удивительно ли, что для пробуждения человечества нужны еще жестокие потрясения и удары. Впрочем, я и так сказал более, не­ жели хотел. Вы все-таки ведь можете спросить меня: «Так что же делать?» Будем исполнять доброе кто как умеет. И пойдем со всею искрен­ ней любовью на помощь отставшему во тьме или заблудившемуся брату-человеку. Без этого — нет смысла жизни. И потому идите сме­ ло туда, куда вас зовет ваше самое святое чувство. Идите, но не ду­ майте об отступлении и медленно набирайтесь сил для радостного подвига нести свет людям. Р. Б. Я вспомнил один бурятский рассказ, записанный мною еще в Сибири, и посылаю его вам как образец мысли полудикаря, который, однако, может научить многих из нас истинному пони­ манию божеского в человеке. XV. БОГ БЕЗ ИМЕНИ (Бурятский рассказ) В юрте у добропорядочного семьянина Гуяна все изображения «онгонов»— богов и духов — всегда в порядке и на месте. И у вся­ кого своя обязанность. Молодая баба Гуяна Чихра умеет богов делать, а сам Гуян уме­ ет по-хозяйски распорядиться ими, чтобы приносили пользу: на то и боги. Вот «Дабайюнгон», сделанная женой Гуяна кукла с красной лентою через плечо,— знак обета воздержания — урок незамужним сестрам Гуяна! «До замужества храните чистоту». Вот «Хологхото-онгон»— вид хорька, висит на плетне двора возле ворот, бережет скотину от дурного глаза. Вот «Хэсте-онгон», живущий на горах Баргузина и бывший там великим шаманом, держит бубен, чтобы вовремя звали шаманов из­ гонять болезни и ссоры семейства. Вот «Хойморойхл-онгон», нарядная из женщин, вышитая на зе­ леном атласе с лицом из парчи и с оловянными глазами, лбом и но­ сом, с шапкой из бобра и с лисьими отворотами на шубке. Эта охра­ няет семейное счастье и помогает чадовитости, чтобы побольше ро­ дилось маленьких ребят и род бурятский прибывал бы, а не убывал. Потому у Гуяна уже трое маленьких. Вот «Хотонгад-онгон»— на одном куске заячьей шкуры три­ надцать человечков и одна собачка — напоминает потомству о ве­ ликом завоевателе Чингис-Хане: сам Чингис и двенадцать его азиат­ ских полководцев. Висит онгон на почетном месте и помогает твер­ до по земле ходить. Буряты тоже были среди воинов Чингис-Хана. И много других теплых — своих и холодных — чужих богов-он- гонов у Гуяна, и даже изображения духов сумасшедших и умерших страшной, не своею, смертью висят в одном из углов просторной юрты Гуяна. Эти духи мелочности и придирчивости злы и вредны. Но если в доме должны жить хорошие боги — знак торжественного поклонения и примера, то этих нехороших хозяин держит только для того, ч т о б ы к о р ми т ь и о б е з в р е д и т ь . Оттого онгоны эти всегда засалены от жирной пищи. Пусть кушают, Гуян и для них не скуп на плоды трудов своих... Но вот в переднем углу, на самом почетном месте, висит бог-он- гон без имени и в самой лучшей, синей шелковой одежде. Гуян зна­ ет, что нельзя знать ни имени, ни прошлого небожителя — Тэнгрия, который некогда свершил самый великий подвиг на земле и удалил­ ся на небо. Но Гуян хотел бы иногда узнать: что было самого хоро­ шего на свете, за что боги делаются Тэнгриями и попадают на небо?