Сибирские Огни № 003 - 1991

закончил нашу общую беседу следующей речью, которую я точно записал тогда: — Конешно... Это все интересно, как нам лектор рассказал про Сибирь и про богатства и про все. Конешно — оно обидно, что в родной земле лежит богатство и мы не умели его сами брать, а даже едем у чужие стороны искать свое счастье. Ну, только вы, господин лектор, нас должны звинить, как мы народ рабочий и мало обра­ зованный... Книг больших нам читать не доводится и, просто ска­ зать, нету времени. А мы хотим услышать што-нибудь про жизнь... Нам эти четыре года все морочуть голову то про большевиков, то про меньшевиков, про анархистов да про монархистов... Одним словом, про политику... А нам, сказать по совести, все это очертело до смер­ ти... Нам нужно хоть бы раз услышать то... как бы сказать...— Тут оратор споткнулся и, не подыскавши слов, повысил голос:— Ну, одним словом, жисть проходит, все мы трудимся, а свету настояще­ го не видим... нам все говорят и в книжках пишут: «свет, свет». А какой он, свет — мы так и умрем — не узнаем. Надо бы вот что, господин лектор, требовается, чтобы коротко и ясно про то...— Он опять запнулся и, боря в себе что-то не подходящее к аудитории, по­ правился: — Не то что там по-Божьему, но сказать по-правильно­ му, чтобы легше жить... Там нам нету дела, при большевиках аль при меньшевиках — а чтобы легше жить...— Он опять споткнулся, мяг­ ко улыбнулся и закончил:— Одним словом, на душе бы трошечку веселее было, штоб этот самый проклятый джаб дух бы наш не убил вовсе... А то больно тяжко всем живется. Звините, пожалуйста... Бурей возгласов была покрыта эта речь. И в буре этой я почуял ту же жажду светлого,* высокого, Самого Главного, чего искони вез­ де и всеми жертвами искали все простые народы. Да, я могу сказать: в тот вечер я услышал истинный зов боль­ шого народного сердца. Вот я и решил, дорогой профессор, на ваши ядовитые вопросы немедленно ответить следующее: 1) Всякому народу во все времена прежде всего нужен был За­ кон высокого порядка, и закон этот все народы называют Богом, и с с фактом этим придется считаться и правительству, и школе, и науке, и искусству. 2) Если вы подумаете об этом как о факте даже лишь этногра­ фическом, то, признавая силу народной думы как особую энергию, как научно доказуемые волны большого напряжения и давления, мо­ жете ли вы посчитаться с этой силой как с накоплением электриче­ ства, которое должно, конечно, дать большие взрывы при неправиль­ ной разрядке или при неумелой перемене тока? 3) Если вы признаете наличность накопления такой, тысячеле­ тиями нараставшей, силы, то почему бы вам, ученым людям, не по­ пробовать подойти к этому вопросу с совершенно серьезной и опре­ деленною задачей точных наук: найти микроб религиозности на предмет точного установления: болезнь это или полезная сила? И ес­ ли это болезнь, надо сделать опыт какой-то прививки и, получивши сыворотку, лечить ею эту болезнь. Если же это сила здоровая, то на­ до этой силой зарядить какую-то хорошую машину, да так, чтобы Бог без дела не сидел в церковных алтарях, а творил бы именно ту радость жизни, с которой всякому народу, в том числе и нам с вами, было бы немножко «легше жить». Вот почему, дорогой профессор, и один из героев моей Эпопеи занят исканием этих, «нарушающих художественное впечатление», элементов. Я же называю эти искания — исканиями высшего За­ кона Бытия, который, по моей глубокой вере, суть закон бесконеч­ ного совершенствования и восхождения человеческого разума и духа. Если бы вы пожелали найти какую-то нить для научного изыс­ кания в этой области, я убежден, что книгу вашу на такую тему мож­ но было бы в Америке издать. А может быть, и сами вы увлеклись