Сибирские Огни № 003 - 1991

Что значит — оставишь? Я ничего не брал, так и оставлять нечего. У вас, писателей, все на заметке. Где-нибудь да и вставишь. — Возможно. Ручаться не могу. Да что тут ручаться?! О той истории, которая произошла со мной, я писать не хотел. Противно было. А вот другой... Я ведь мог, мог в ы д у м а т ь Геннадия Михайловича! Так вот о том, другом, Главном распорядителе я действительно хотел написать. У меня уже и сюжет был в голове. Собственно, он начал складываться еще там, в приемной, когда меня привезли на «Волге». Этот рассказ я не чув­ ствовал в виде точки. Он складывался по частям, по следам событий, по отпечаткам этих событий в моем сознании. Рассказчик должен был получиться веселым и безобидным. Я знал, что писать про Глав­ ного распорядителя абсолютными фондами реалистический рассказ не стоило. В моих глазах Главный распорядитель был нетипичен. — Я тебя вот еще о чем хочу спросить, — сказал Афиноген. — В твоем рассказе в нашем времени оказался другой Приклонов? — Пожалуй, что так, — согласился я. — Почему, «пожалуй»? Ты же ведь писал рассказ, тебе и знать! Так тот или не тот? — Скорее всего не тот. — Нашего-то Приклонова в кандалы не заковывали? — Нет. На дыбу поднимали, а в кандалы — нет. — А почему же ты, Федор Михайлович, в кандалах оказался? — Ну вот. И ты туда же... Производственная травма. Да и не травма, а так, пустяк. Я даже в санчасть не обращался. — А железка? — Что железка? — Откуда цепь с кольцом взялась, Федор Михайлович? — Придумал. — Та-ак... А почему Валентина Александровна вдруг в каком- то НИИ оказалась? Она ведь, кажется, в Политехническом работа­ ет? Преподавателем... — А в рассказе она в НИИ работает. Это ведь рассказ все-таки, а не хроника жизни нашей семьи. В большой комнате началось какое-то движение. Загремел таз. Торопливо пробежали в коридор Ольгины подруги. — Федя, — открыла дверь кухни Валентина. — «Скорую» опять вызывать надо. Маме плохо. — Сейчас, — ответил я. И Афиногену: — В автомат бежать надо. — Дошли. Позвоним. Да и домой мне пора. А ты, Федор Михай­ лович, как-нибудь заскочи ко мне на днях. Дело есть. — Ведь сколько раз говорила, — сказала Валентина, — попроси в писательской организации, чтобы тебе телефон поставили. — Телефон! Еще чего захотела. Не так-то просто. — А бегать по автоматам легче? Пелагея Матвеевна сидела на диване, закрыв лицо мокрым поло­ тенцем, по которому в таз ручьями бежала из носа кровь. Вот уже с месяц, как только началась очередная эпопея с квартирой, иногда по нескольку раз в день случалось это. — Да не надо «скорую», — донеслось из-под кровоточащего по­ лотенца. — Каку холеру ее вызывать. — Я все же вызову, — сказал я. Соседка уже ушла. Дочь и жена суетились возле Пелагеи Матве­ евны. Подруги, распрощавшись, выскочили на лестничную пло­ щадку. Я вызвал «скорую», вернулся в квартиру, сообщил, что машина вот-вот придет, и снова вышел, чтобы встретить врача. Афиноген ждал меня внизу. По лицу его было видно, что он что- то хочет сказать мне. Но тут подошла «скорая». -