Сибирские Огни № 002 - 1991

Недавно нам сообщили из областного ар­ хива Новосибирска, поскольку последние го­ ды жизни он жил и работал в этом городе, что материалы Г. А. Вяткина отсутствуют. Поиск документов архива редакции харь­ ковской газеты «Утро», к сожалению, также не дал положительных результатов. И все же частичный ответ о содержании блоков­ ского письма в адрес Вяткина был обнару­ жен: 25 декабря 1914 г. харьковчане прочи­ тали в газете «Утро» т р и стихотворения А. Блока, и нет сомнения, что это событие взаимосвязано с его дневниковой записью о «заказном письме в Харьков». Очевидно, на имя Г. Вяткина для рождественского номе­ ра газеты Блоком были высланы три ранее нигде не публиковавшиеся его стихотворе­ ния. В этом же номере были напечатаны и стихи В. Брюсова, а также рассказ самого Г. Вяткина, причем имевший посвящение ре­ дактору харьковской газеты Варваре Андре­ евне Моисеенко. Это обстоятельство указы­ вает на глубокие дружеские контакты си­ бирского поэта с харьковчанами. Перу Г. Вяткина принадлежат и отклики на сбор­ ники «писателей-харьковцев» — его совре­ менников. В конце января 1915 г. Георгий Вяткин уедет из Харькова, но его публикации в га­ зете «Утро» будут продолжаться еще не­ сколько месяцев. Так появляется его сти­ хотворение цикла «из новых песен», кото­ рое он не включит в очередную книгу сти­ хотворений: В тебе живет душа фиалки, И не однажды в поздний час Я погружал больное сердце В зеленый сумрак милых глаз. Я истомлен дорогой трудной По скалам, кручам и пескам — И было сладко, было больно Примкнуть мне к синим лепесткам. И вот опять иду пустыней, Тоскою новою дыша... Но не со мной ли в час печали Твоя весенняя душа? 27 января того же года Вяткин напеча­ тал краткий обзор новинок об искусстве и подробно остановился на сборниках О. Ро­ дена и Р. Тепфера о прекрасном в искусст­ ве. Обращают внимание суждения рецензен­ та о месте поэзии в жизни современного чи­ тателя: «Р. Тепфер утверждает, что «человек без поэзии может быть порядочным, честным, работающим, деятельным, отличным семья­ нином, но и душа, и сердце — все мысли ег0 — низкого роста». Цель художника — поднять этот рост, возвысить человека до достойного его уровня, научить избегать его пошлости и скуки... Моя задача: хочу обра­ тить внимание читателей на книги, выделить их из новинок литературного рынка, зава­ ленного всякой мелочью и хламом». Это убеждение Г. Вяткина находится в органичном согласии с его собственными поэтическими пробами пера. К слову сказать, эта публикация была отправлена им в Харьков из Москвы, а сле­ дующая уже помечена Петроградом, куда он приехал 30 января 1915 г. Одним из первых, кого он посетил, был А Блок, который в тот же день записал: «У меня Георгий Андреевич Вяткин». В записи угадывается нечто зашифрованное и памят­ ное. Георгий Вяткин был всего на пять лет младше Блока, и в сущности оба принадле­ жали к одному поколению творческой ин­ теллигенции России. А. Блок писал о своем поколении: «Мы — дети страшных лет Рос­ сии». Г. Вяткин по праву мог подписаться под этими словами. В дальнейшем он уви­ дел лицо России не только в годы граждан­ ской войны, но и в суровые, тяжкие трид­ цатые годы. Уже в первом своем поэтическом сборни­ ке, трезво глядя на свое поколение, он на­ писал: Нет, мне не жаль, что наши речи Умрут бесследно и навек. Мы — не пророки, мы — предтечи, Пред тем, чье имя — «Человек». Мы — только бледные намеки На тех, которые придут, И неразгаданные строки, Как откровения, прочтут. Как и А. Блок, Г. Вяткин бесстрашно смотрел в глаза жизни, не отворачивая ли­ ца. В 1915 г. один за другим выходили аль­ манахи и сборники, посвященные жертвам войны 1914 г. На страницах «Невского альманаха» имена А. Блока и Г. Вяткина со­ седствуют, как до этого соседствовали в сборнике «Памяти В. Ф. Комиссаржевской» (Пб, 1911), который объединил всех, кому был дорог чудесный и редкий дар великой русской актрисы. А в «Невском альманахе» Г. Вяткин напечатал «Северную балладу», причем ранее это стихотворение было опуб­ ликовано на страницах газеты «Утро» еще в ноябре 1914 г. Оно заканчивалось словами: «Разве надо жалеть/,/ — И о ком иль о чем?// Если ветер играет плащом,// Если новый широкий и мощный прибой// Призы­ вает на праведный бой?» Интонации прямо­ го вопроса как бы приближали читателя к автору. Г. Вяткин трепетно внимал всему новому в поэзии и, конечно же, тем нова­ циям, какие были внесены поэтическим ге­ нием А. Блока. И тематически, и интонаци­ онно отдельные стихи раннего Г. Вяткина перекликаются с настроениями и темами зре­ лой лирики третьего тома А. Блока. Вслед за «Невским альманахом» в Моск­ ве в конце того же года из печати вышел сборник под названием «Клич. День печа­ ти». Весь сбор от этого издания предназна­ чался жертвам войны, а его участниками и авторами были лучшие литературные силы России, весь цвет отечественной литерату­ ры. Одним из редакторов был И. Бунин. И не удивительно, что в этом издании снова участвовали и Г. Вяткин, и А. Блок. Сибир­ ский поэт опубликовал стихотворение «Про­ щание», которое во многом перекликается со стихотворением А. Блока «Петербург­ ское небо мутилось дождем». Жуток, темен город молчаливый, Черный ветер бродит, как слепой. Шарит стены, пробует затворы. Хлещет в окна снежною крупой. Вспоминаю свет и шум вокзала, Гул вагонов, жесткий стук колес. И звонок, и суету, и слезы— Сколько лиц и взоров, сколько слез; Расставаясь, деланно бодрился, Говорил ненужные слова, И глядел на белые косынки, И на красный крест на рукаве. И когда ушел и скрылся поезд, И настало время уходить, Вспомнил я с тревогой и печалью, Что забыл тебя перекрестить. Стихотворение во многом, по-видимому, автобиографично, поскольку, судя по назва­ ниям некоторых харьковских публикаций Г. Вяткина, явствует, что он в качестве во