Сибирские Огни № 001 - 1991

Дома Никита вытаскивает из-за шкафа лыжный ботинок. — Примерь. Ботинок впору. Леха торжествует. Он лезет за шкаф, чтобы до­ стать второй, и вдруг замирает. Никита беспокоится. — Вылезай! Чего застрял? — Это что? — спрашивает Леха, кивая за шкаф, и тянет оттуда громадный красный горнолыжный ботинок. — Заметил! — Никита сердито пихает ботинок назад за шкаф. — Нет, погоди! Покажи, я таких еще не видел. Приходится достать. Леха завороженно смотрит на оранжевые, с иностранными надписями горные лыжи, вертит высокие ботинки. — Ух ты! С гор кататься? Леха тут же напяливает их, щелкает застежками. — Никита, друг! До понедельника! Никита отчаянно мотает головой. — Если поломаю... — торжественно клянется Леха. — Ты себе ноги скорее поломаешь! — обижается за лыжи Ники­ та. — Пластик! о — Никита! — вопит Леха. — До самой весны пивом поить буду! Дай! В горы ведь еду. — Чудак, там подъемников нет. — Так залезу. Мне бы разок только съехать! Пятнадцатиминутный штурм, и Никита пал. — Ладно. Слушай, как на них надо. Что там еще слушать! Все, за что бы Леха ни взялся, рано или поздно получается само. Хорошо, плохо, но получается. На месте будет видно, что к чему. Выяснив, как пристегиваться и отстегивать­ ся от лыж, Леха забирает снаряжение и уходит собираться. На место прибыли в субботу утром. Поезд остановился за стан­ цией, в заброшенном тупичке. Утренняя тишина, взбаламученная стуком колес, снова улеглась на горы. Лес покрывал белые, засне­ женные склоны темными беспорядочными пятнами, напоминая шку­ ру гигантского спящего быка, у крутой спины которого притулилась железнодорожная станцийка и скромный поселок с тремя-четырьмя короткими улочками, увязшими в густых снегах. Местный народ не спешил показываться на улицах, очевидно балуя себя сонной утрен­ ней негой; лишь кое-где из труб синий дымок тянулся вверх в без­ ветренном воздухе. И над всем этим немым великолепием поднима­ лось, дымясь и пылая, оранжевое солнце. День начинался. Захлопали двери вагонов. Лязг открываемых подножек, челове­ ческие голоса, крики понеслись по горным отрогам, пугая ворон и белок. Пестрые толпы бросились от поезда к лесу, заскользили на лыжах вниз. Из вагона, гремя ботинками, вышел Леха. За ним несли его лы­ жи, его палки, его очки — толпа ассистентов следовала за ним. Лы­ жи уложили поперек склона, поставили на них Леху, пристегнули замки. На руки ему нацепили короткие палки. На глаза надели мото­ циклетные очки. Его готовили как космонавта перед запуском на орбиту. Ботинки туго охватили голеностопы. Он хотел поехать вперед — ноги не гнулись. Он пошатнулся и, готовясь упасть, вытянул ру­ ки — тело его наклонилось под острым углом, но не падало. «Все ясно!» — сказал себе Леха. Общими усилиями его развернули лицом от склона. — Алексей, далеко не уезжай! — крикнула вслед жена. Больше он ничего не слышал. Лыжи, как ошалевшие кони, рва­ нули с места и стремительно потащили вниз, не выбирая дороги. Ле­ ха инстинктивно присел, расставил ноги пошире, сохраняя равнове­ сие. Он летел по волнистому склону на двух оранжевых солнечных лучах, и мир, восхищенный его свободой, стлался ему под ноги. Вос­ торг переполнял его грудь. Пелена годов рассеялась перед его глаза­ ми, и он снова увидел себя в заезде аппаратов класса триста пятьде