Сибирские Огни № 001 - 1991

погладил свою длинную седеющую бороду, потом, откинув назад го­ лову, закатив глаза к небу, опустил их и проговорил: — Мудрый Учитель! Знаток закона! Мы привели к тебе женщи­ ну, которая совершила прелюбодеяние. Следуя нашему закону, мы приговорили ее к забрасыванию камнями. Одобряешь ли Ты наше решение? Находишь ли Ты его правильным? И тут Эсфирь впервые увидала перед собой Иисуса. На фоне толпы, плотно сгрудившейся по обе стороны, сидел Он на камне и резко выделялся необычной своею наружностью. У Него были светло- русые, довольно длинные волосы, волнами спадающими на плечи; довольно широкий открытый лоб, но морщин не видно. Глаза синие и подняты в углах. Светлые короткие усы не закрывали рта, и такая же светло-русая небольшая бородка была слегка раздвоена. Брови были лишь немного темнее волос, но не велики. Нос с мягкими очер­ таниями тоже не велик, но и не мал. Иисус поднял свои синие глаза на говорящего и всматривался в него долго и пристально. Затем, нагнувшись, перстом вывел на пес­ ке два имени и, подняв голову, сказал: — Кто из вас без греха, первый брось в нее камень. Бен-Акиба, успевший прочитать эти два имени, застыл в изум­ лении еще до того, как Иисус успел произнести слова. Два имени, написанные на песке, как бы загорались пламенем и обжигали его. Одно из них принадлежало старой сводне, устраивавшей любовные дела иерусалимской знати. Другое — принадлежало подростку-де- вочке, которую старая сводня приводила к нему в те редкие ночи, когда ему удавалось жену Сару отправить в гости к родственникам, где она должна была и заночевать. И что этот подросток-девочка творила с его старым телом! От ее умелых прикосновений это старое тело начинало трепетать, наполняться страстью. Откуда все бралось? Это была не девочка, а какая-то колдунья... и за ночь, проведенную с нею, он платил старухе чистым золотом. Как мог Назаритянин это знать? Как бы вопрошая, он глянул в лицо Иисуса, но вместо преж­ него кроткого взгляда встретил грозное лицо и грозный взор. «Да, этот пощады не даст», — пронеслось в уме Бен-Акибы. Оставалось только уйти, другого выбора не было. Если об этом узнает народ? Хо­ телось бежать... Но тут он вспомнил, что на него устремлены взгля­ ды толпы. Нет, он уйдет, сохраняя достоинство, не спеша, с гордо поднятой головой. «Запомни, Назаритянин, тебе я этого не прощу!» И, как бы осененный решением, он медленно зашагал. На место, только что освободившееся от Бен-Акиба, вступил второй представитель старейшин, по имени Исаак. Он недоумевал: «Почему ушел Бен-Акиба?» — и молча, вопросительно уставился на Иисуса. Последний уже успел стереть первую запись, выводил пер­ стом на песке другие имена. Исаак сперва обомлел, а потом ему ста­ ло страшно. События ранней молодости встали перед ним в неумо­ лимой обжигающей наготе. ...Жили в Иерусалиме два брата. По смерти отца (богатого тор­ говца) один остался продолжать отцовское дело, а другой, получив выделенную часть его наследства, уехал с женой и сыном в Сирию. По дороге его караван подвергся нападению разбойников. Караван был разграблен, а его владелец с семьей убиты, — как об этом до­ носила молва. Спустя много лет после этого события брат остановился в Иеру­ салиме во время путешествия, совершаемого по торговым делам. У одного шейха-бедуина обнаружил юношу-раба с чертами лица, напо­ минающего его погибшего брата. Оказалось, что шейх купил этого юношу на рынке невольников. Из опроса самого юноши-раба выяс­ нилось, что он не кто иной, как сын погибшего брата. Торговец вы­ купил у шейха юношу и привез к себе домой, радуясь, что теперь он будет у него вместо сына, так как сам был бездетным. Юношу звали Исаак, и помнил Исаак, как дядя привез его, оборванного раба, в