Сибирские Огни № 001 - 1991

Так воровал до пятьдесят пятого года и был арестован еще несо­ вершеннолетним, не видавшим своего паспорта. ...Возможно, на одном из северных перегонов ночью встретились и разошлись в пути два состава. Один шел на северо-восток, другой — на юго-запад. Один вез освобожденного отца, другой — заключен, ного сына. И двум этим земным существам уже никогда не суждено было увидеться, обняться, слиться исстрадавшимися душами. Прощайте же. ГЛОБУС АНИСИМОВА Ехать нужно было одну ночь. «Ночь-то ночь... — думал Пушкарев, убирая с вагонного столика остатки еды. — А с поездами нынче всякое творится...» Он вынес мусор, подумал о крепкой сигарете, но с тех пор, как у Пушкарева завелись деньги, резко усилились его заботы о собствен­ ном здоровье. Жить хотелось вечно: что может быть сладостней власти над деньгами?.. Но попробуй свой-то век доживи в нашествии рэкета, спида, драк, крушений на авиалиниях... Пушкарев, обладающий сотнями тысяч рублей, сильно отличал­ ся от юного Пушкарева. Тот был говорун, транжира, сердцеед, этот — молчун. Говорить на отвлеченные темы он считал пустой тратой энергии, нолем в лучшем случае. Работать надо — так любил он по­ вторять своим нищим старым знакомцам. В купе вошел сосед-попутчик с полотенцем через плечо. Он при­ глаживал расческой редкие и влажные волосы, говоря: — Во сколько же мы будем в Москве?.. Ах, да... В половине шестого... Пушкарев, суеверный человек, трижды сплюнул через левое пле­ чо, что не ускользнуло от внимания соседа. — Вы правы, — сделал он губы скобочкой скорби и качнул го­ ловой: да-да-да. — В Бога веруете?.. — Да при чем здесь Бог? — сдержанно возмутился Пушкарев.— В приметы... верую... — Он достал из дорожной сумки новенькую колоду карт: — В подкидного, если спать не хотите... Только штороч- ки задвинем... — Почему? Дует?.. — Да нет, не дует: карты в них отсвечивают... Попутчик засмеялся, глянув в зеркало окна, пригладил рукой волосы: — Сдавайте... Только не на деньги... Хорошо? — Зачем на деньги? — засмеялся Пушкарев. — Деньги — зло... Он уже тасовал колоду, гибкими пальцами пускал карты вразрез, как при игре «третями». — А вы... хороший человек? — хитро поглядывал то в лицо Пушкарева, то на послушную колоду карт попутчик. — Хороший человек — не профессия, — отвечал сдающий. Не­ посредственность партнера размягчала его, будила в нем юношескую артистичность и склонность к понту и похвальбе, впоследствии вы­ травленную суровой жизнью. «Интересно: за кого он меня принима­ ет? Уж не за карточного ли шулера?.. Ну-ну...» Попутчик дополнил чужую мысль о хорошем человеке чужой же мыслью: — Да... На хороших-то воду возят... — И что-то свое, горькое вкладывал он в эту мысль — незримая тень появилась на лице. «Из обиженных... — насмешливо подумал Пушкарев, глядя на это лицо сорокалетнего юноши, на непробритый кадык, на безволо­ сые руки. — Из гуманистов, недоделанных...»