Сибирские Огни № 001 - 1991

У нее птичье лицо — острый носик, сухие губы и порочные глаза (сейчас они совсем пьяные). Магнитофон выпевает голосом Гребенщикова: «Долгая память хуже, чем сифилис, особенно — в узком кругу...» Странно, раньше, когда я был бодр и деятелен, я очень любил песни тогда еще полу­ подвального «Аквариума» и громче всех топал ногами на его концер­ тах. Теперь же, когда эти песни по логике вещей должны лить на мою душу целительный бальзам, они вызывают у меня неприятие, они кажутся мне выдуманными и слишком уж — на определенную публику, и я могу их спокойно терпеть, только как память о моем любимом прошлом. Руслан кричит мне радостно: — Где ты пропадал полгода, собака ты дикая?! Есть такой анекдот. Заяц приходит в лавку, где продавцом волк. «Ну-ка, серый, — говорит мрачный заяц, — взвесь мне килограмм соли...» Волк поте­ рянно разводит руками: «Извини, косой, я весы вчера в ремонт сдал. Давай-ка, я тебе на глазок насыплю...» — «На ... себе насыпь, собака ты дикая!» — невежливо отвечает заяц. И все смеются. Этот анекдот казался нам верхом остроумия, и обращение «со­ бака ты дикая» быстро распространилось. Анекдот был в нашей ком­ пании почти то же, что речевка в пионерском отряде, и неоднократно исполнялся на «бис», вызывая ликование окружающих. Наши пре­ емники без особого восторга относятся к этому анекдоту. Что-то из­ менилось. Кричат: — Штрафную! Штрафную! И я пью штрафную. Закусить, как водится, нечем. Я усаживаюсь на кровать. Девица, доверительно прижимаясь ко мне, шепчет: — Ты знаешь, меня в этой общаге еще никто не трахал... — Мы не преминем исправить эту досадную оплошность, — га­ лантно успокаиваю ее я. — Высокопарно говоришь, брат, — бросает Руслан. — Зато красиво. А что есть красота в нашем мире, как не... — воспламеняюсь я, но меня перебивает симпатичный парень: — М-да, господа, приходится признать, что драгоценная влага имеет прискорбное свойство исчезать с нашего стола... Я с быстрым интересом смотрю на симпатичного парня, я вдруг улавливаю нечто знакомое, почти родное, в его голосе, в тоне его по­ следней фразы, в его небрежной позе и глазах, где сквозь туман на­ пускного равнодушия и всезнания проблескивают огоньки жажды,— он, похоже, самый заводной в сегодняшней компании, — я вдруг узнаю в нем себя, каким я был несколько лет назад, и исполняюсь еще большей симпатии к этому мальчику, мое отношение к нему окрашивается в теплые и незанудно-покровительственные тона, он, чувствуя это — ниточка протянулась! — улыбается мне. — Надо занимать... — говорит Руслан и пронзает меня взгля­ дом, в котором — лукавый вопрос. — Вообще-то, у меня есть тридцатник, и в принципе я могу... — бормочу я. Мои друзья аплодируют моему трезвому мужеству. — У нас сегодня целый день операция «Хрусталь», — сообщает мне симпатичный парень. Операция «Хрусталь» — это когда покупают пару или около того ящиков пива (в зависимости от числа участников и их финан­ совых возможностей), пиво выпивают, пустые бутылки тащат (иног­ да позволяется даже «мотор», потому что — рядом, и всего рубль по счетчику) в магазин, где сдают в обмен на новые два ящика (допла