Сибирские Огни № 001 - 1991

цифике образа жизни и духовного мира малочисленных народов. И х судьба не­ безразлична для представителей рус­ ской интеллигенции, п амятующих, что без уваж ения к другим народам нет и не мож ет бы ть уваж ения к собственно­ му народу, к своей родной культуре. Показательно, что ещ е в дореволюцион­ ную пору немало было передовых рус­ ских ученых, да и просто образованных людей, силой обстоятельств, ч ащ е всего ссыльно-политических, ок азавш и х ся на востоке России, не только интересовав­ ш и хся языком , историей и культурой местных народов, но и реально внесших вклад в их судьбу. Усилиями этих бл а­ городных и бескорыстных людей созда­ вались словарные и другие работы по я зы к ам малочисленных народов Сиби­ ри и Дальнего Востока, записы вались легенды и сказани я. Едва ли можно, од­ нако, согласиться с чрезмерно катего­ рическими суждениями И. В. Филатки- ной, что составление православными миссионерами букварей и грамматик малочисленных народов имело лиш ь то значение, что «осуществлялось в инте­ ресах эксплуататорского государства». Разум еется, перед православными мис­ сионерами стояли вполне конкретные задачи — способствовать христианиза­ ции местного «языческого» населения. Но можно ли забы вать, что среди цер­ ковнослужителей немало было и чест­ ных, увлеченны х людей, сы гравш и х оп­ ределенную роль в фиксации языкового и фольклорного богатства малочислен­ ны х народов Сибири и Дальнего Восто­ ка. Наверное, в будущем следовало бы специально и комплексно изучить этот вопрос, р азобраться в том научном на­ следии, которое оставили миссионеры, скаж ем , те ж е И. Вениаминов и П. Про­ тодьяконов, упоминаемые в статье И. В. Филаткиной. В порядке сравнения назовем Аляску, в свое время входившую в состав Рос­ сийской империи. Т ам до си х пор православные церкви остаю тся существенными центрами со­ хранения русской культуры и способст­ вую т просвещению местного населения. Словом, вопрос этот важный, он заслу­ ж и вает спокойного и объективного ан а­ лиза. Обозревая с помощью авторов сбор­ ника путь, пройденный сибирским кни­ гопечатанием з а д ва столетия, невольно вновь обращ аеш ься к его исходному пункту, сопряженному с Тобольском. В этом городе в 1789 г. был дан стар т бла­ городной эстафеты , у которой никогда не будет финиш а. И заслу га создателей сборника как р а з заклю ч ается в том, что они позволяют нам, читателям , луч­ ш е понять те нелегкие пути, по кото­ рым несли эту эстаф ету наш и предки, которую несем мы и которую суждено нести тем , кто придет после нас в эту жизнь. Ибо культур а — это та духов­ н ая вечность, которая объединяет наро­ ды и страны , объединяет во им я добра и истинного гуманизма. А, С. МЫЛЬНИКОВ, профессор, г. Ленинград Б у ш у е в а М. Свет в янтаре.— М.: Мо­ лодая гвардия, 1988. Бушуева М. Лицо.— Новосибирск: Кн. изд-во, 1989. Для чего «белокурый ребенок вбега­ ет» в стихотворение «Летний вечер»? Ребенок — метафора беспечности и не­ посредственности. Среди «грозных чи­ сел» эта светлая детская радость невоз­ можна. Склонить «от забот к поцелуям умы » совершенно необходимо, хотя бы и через легкий дурман, головокружение и неуместное в строгой тишине кабине­ та ребячество. Все это правильно. Вот только обстановка для такого действа слишком уж экзотична. Многие ли из нас могут реально представить себе «холодный квадрат кабинета»? Конеч­ но, какое-то представление об ученом, восседающем в вольтеровском кресле за столом, заваленным ворохами бумаг с кабалистическими знаками, у нас име­ ется благодаря телевидению. Но нужно сделать над собой усилие, чтобы пове­ рить: з а кадром ученый муж будет про­ долж ать сидеть в том ж е кабинете, а не отправится после съемки на какую-то настоящую работу, не связанную с по­ зированием для телезрителей... А вот в строчках почти о том ж е са­ мом, где «вдруг ночью вольется в окно звучание песенки чистой», сохраняется ощущение того, «что умчалось и скры ­ лось». Здесь детали реальности так ску­ пы, что становятся чистой условностью, но реально само чувство. Противопоставление двух стихотворе­ ний было сделано не для того, чтобы од­ но принять, а другое отбросить. В об­ щем, нужно пы таться принять оба, что­ бы прочитать и х правильно. Поэтесса строит свой, достаточно иллюзорный мир, который нужен не для объяснения плоской реальности и не сущ ествует сам по себе. Н азвать этот мир моделью на­ шего мира будет самым грубым прибли­ жением к истине. Может быть, поэзия при зван а точно отображ ать переживания и ощущения? Т ак можно подумать, читая стихотво­ рение «Странное чувство», интересное и своей перекличкой с великолепным на­ званием фил ьм а А. Сокурова «Скорбное бесчувствие». Е сть д аж е строки, кото­ ры е к аж у тся прямой реминисценцией н азвани я пьесы Бернарда Шоу, по мо­ тивам которой снят фильм : «В этом бесчувствии, чувствую я, скоро душ а разобьется моя». Бесчувствие — само по себе м аловы ­ разительное состояние, поэтому и появ­ ляю тся более или менее элегантные приемы его косвенного отображения. В результате фильм А. Сокурова о к азал ­ ся растянутым , а стихотворение М. Б у ­ шуевой — рассудочным. В одном и з стихотворений читаем: «...и вот потому-то мне каж ется ночью,..». И дальш е: «... а в зерк ал е смутно, как в сн ах, отразились...». Зыбкие сновидения, в которых смысл только угадывается... Это та реаль­ ность, которая не относится к поэзии. Смутное — это всегда то, что неточно или ненужно. Все, что к аж ется или гре­ зится, не должно попадать в стихи.