Сибирские Огни № 001 - 1991

— Здравствуйте, — выглянула из второй комнаты Ольга и тут же скрылась, притворив дверь. Гость даже не успел ответить. — Подруги там у нее, — объяснил я. — В пальто сидят. На ми­ нутку пришли. — На минутку, а уж третий час сидят, — сказала Пелагея Мат­ веевна. — Пусть сидят, — махнул я рукой. — Чем по подъездам-то око­ лачиваться... — Так, значит, снова с квартирой ничего не выгорело? — спро­ сил Афиноген и с опаской опустился на стол, тяжело под ним за­ скрипевший. — Пока не выгорело, — ответил я. — Обещают, обещают, а не дают, — огорченно сказала Пелагея Матвеевна. — Зачем только в писатели поступал? — Дадут, дадут. — Догонят и еще раз дадут! — сказала старуха и, поджав губы, уставилась в телевизор, звук которого был приглушен. Там в это вре­ мя забили в чьи-то ворота шайбу. — Федя, ведь это Испазита? — Да нет, — с некоторой досадой ответил я. — Эспозито у ка­ надцев играет. А это наши: «Спартак» и «Динамо». — А-а... — согласилась теща. — То-то я смотрю, что на Испази- ту смахивает. Пелагею Матвеевну я не придумал. Жизнь ее прошла тяжело, как и у многих тысяч других женщин, оставшихся во время войны в тылу без мужей. С четырьмя детьми на руках, младшенькая из кото­ рых, Валентина, даже и не помнила своего отца. Голодная деревня, голодный город. Мне почему-то казалось, что Пелагея Матвеевна не понимала всей трагедии, выпавшей на ее долю. У нее была одна сверх­ задача, подсознательная — выжить, чтобы вырастить детей. Малогра­ мотная, простоватая, она могла исполнять только подсобные работы. Вершиной ее карьеры была должность вахтера в небольшом гараже. Но это уже ближе к пенсии. Однажды, сразу после войны, она пыта­ лась заняться спекуляцией, если только можно так выразиться. Одол­ жила у кого-то денег и поехала в Старотайгинск за чугунками, наде­ ясь продать их в Фомске подороже. На обратном пути все чугунки у нее реквизировали, да еще преподнесли штраф за попытку спекули­ ровать. Так прогорело это рискованное мероприятие. А в нетопленой комнате ее ждало четверо детей. Старшие подрастали и начинали ра­ ботать, работать и учиться, учиться и работать. Выжили. Валентина поступила в университет уже сразу после школы. Вре­ мена стали полегче. Но тут всевозможные болезни начали одолевать старуху. Аукнулись и лесозаготовки, и осенний сплав, холод и голод. — А я уж думал, таскать твое барахлишко придется, — сказал Афиноген. — Ребят крепких подобрал. — Да кому таскать — найдется, — отмахнулся я и от резкого движения поморщился. Жутко саднило кисть руки. — Ты что? — спросил Афиноген. — Да... пустяки... рука немного болит. — Ну-ка, покажи. Да что это с ней? — Браслет надавил. — Что за браслет? — удивился Афиноген, разглядывая запястье. — Ничего себе браслетик! Тебя в кандалы, что ли, заковывали? — Да кто это меня в кандалы? Вроде не за что... Силу свою в настройке проверяли. Наклеиваешь на пружину с браслетом тензо­ датчик и растягиваешь ее. А по прибору, измерительному усилителю опре... — Вот он браслетик, — сказала Валентина, показываясь из кух­ ни. В руках у нее было то самое кольцо из неизвестного мне метал­ ла. — Едва распилил. Так и ходил бы!