Сибирские Огни № 001 - 1991

делали по Енисейской округе мирянам самые затейливые притесне­ ния, а девицам самые безнравственные поругания и принуждали их выходить в замужество за тех, которые им, а не невестам нравились. Служители Софийского дома еще в 1695 г. (от 27 ноября) боярским приговором замечены были в своевольстве по таможенной части на Ирбитской ярмарке. Вот черты, живописующие быт сибирский! Из них видно, что Сибирь как страна заключала в себе золотое дно, но как часть госу­ дарства представляла ничтожную и безгласную область. Посадский, поселянин, промышленник или торгаш туземный и инородец трудил­ ся, но трудился, как половник. Sic vos non vobis nidificatis, veliîicatis1 и подобные припевы Вергилиевы очень приличествовали тогдашней Сибири. 6. Если Сибирь, рассматриваемая в качестве области политиче­ ской, есть не иное что, как часть России, передвинувшаяся за Урал с своими нравами и поверьями, то и забавам^, сибирским надобно быть русской отпечатки. В самом деле, Сибирь продолжала веселиться в праздники или в часы досуга русскими играми, которых характер со­ стоит в силе, проворстве и ловкости. Кулачный бой двух силачей, ку­ лачный бой между юношеством двух сторон (стена на стену), борьба между молодцами, бег на иноходцах или рысаках, горы масленич­ ные, качели, городки, свайка, игра мячом и живая пляска исстари были забавами сибирской колонии. Кулачный бой первого разряда продолжался в Тобольске и после открытия наместничества, а бой, называемый «стена на стену», вышел из обыкновения в Иркутске не прежде начала XIX века; прочие игры и ныне в немалом ходу. Шахматы, зернь и карты с самого начала занесены в Сибирь, как сказано в I периоде, но по особому характеру, и характеру ино­ земному, служили занятием состояний сидячих и праздноживущих, стариков, лентяев и военных людей, готовых слушать сказки, песни и городские сплетни. Зернь и карты, по Тобольской Сибири, причис­ лены к статьям откупным, неизвестно, по распоряжению ли областно­ го воеводства или Сибирского Приказа, только в сентябре 1668 г. веле­ но исключить игральную статью из откупа по всем городам и остро­ гам. Такая поблажка к комнатным забавам, происшедшая, конечно, не без уважительной причины, приятна была для собеседников того века, в котором не могло быть беседы ни светской, ни умственной. Од­ нако ж игра празднолюбпев недолго оставалась без пошлины, как увидим в III периоде. Что касается до забав женских, как-то: капу- сток осенних, жмурок, гаданий и других святочных резвостей, оне, как бушевания сердна, во II периоде одушевляли женский пол во всех состояниях Сибири. Забавы женские, описанные в Записках и Замечаниях о Сибири 1837 г., упали в То­ больске с открытием наместничества и сохраняются в низшем мещанском состоянии да по деревням; в Иркутске оне продолжались в лучших домах, можно сказать, до 1812 го­ да и также остались в низших состояниях. Упомянутые записки и замечания дают слу­ чай здесь сказать: а) что сочинительница их купецкая жена Авдеева, которую покойный кяхтинский таможенный директор П. Д. Вонифантьев, чиновник недюжинный, называл умненькою и певицею с нежным голоском, б) что она сестра гг. Полевых, двух известных сочинителей. Здесь помещаю наблюдение, не одним мною сделанное, именно, что Сибирь не имеет собственных ни песен, ни голосов, и что ей очень кстати название безголосой. Поет в Сибири заезжий чиновник, солдат или поселенец, жена или дочь их. Теперь переметим узаконения, какие Сибирь получила в течение периода, и раздробим их по частям Управления. 1 Так и вы — не себе вьете гнезда и ставите паруса (лат.— Публ.).