Сибирские Огни № 001 - 1991

6. Мы пропускаем говорить об обычаях и верованиях камчада­ лов и коряков как потому, что те и другие подробно описаны Краше­ нинниковым, так и потому, что в верованиях не видно ничего особого, кроме имен и басней, ничего отличного от верований, какие замечены у племен северо-западных. Выше глаз или северное сияние, или пла­ мя волканическое, следственно, и в голове одинаковое омрачение. Очень естественно в странах бесплодных или опасных быть вообра­ жению пугливым и раболепным; зло и добро физическое там сеется, так сказать, вдруг обеими руками; поэтому поклонение двум проти­ воположенным силам есть богослужение естественное на межах по­ лярного круга и на полуострове неверном. Есть, однако ж, у камча­ далов важная отменитость в ежегодном месяце очищения грехов, празднуемом по окончании осени. Обряды сего месяца отзываются странностями верований индийских. Не меньше удивительно, что вре- мясчисление у камчадалов, у коряков и окрестных к востоку племен не лунное, а заимствованное от физических явлений года. В этой раз­ нице обнаруживается особая азбука ведения и происхождения. 7. Пора возвратиться. От хребта Уральского до другого, также волканического, также от юга к северу выброшенного, но еще не успо­ коившегося, в течение целого века сопутствовав казаку и промышлен­ нику и расставаясь с ними в виду Курильской гряды и Шантарских назади островов, где они не замедлят побывать, мы возвращаемся в среду Сибири, не для пересказа о втором Башкирском бунте, от злобы алдарь-бая Исекеева в конце 1704 г. вспыхнувшем около Уфы и, к счастию, не распространившемся к Сибири при трехлетней суматохе, но для того возвращаемся, чтобы собрать разбросанные по Сибири черты и происшествия, какие там перепадали после нашего ухода за Байкал и в Камчатку. Главною причиною 2-го Башкирского бунта надобно полагать не поступок уфимско­ го воеводы, но укрепления Закамской линии, в 1700 г. начавшейся с Алексеевского и про­ должавшейся в следующих годах на рр. Саке, Черемшане и Шешме. Башкирцы видели оковы своему самовольству. Если дело обошлось в Сибири без тревоги, тем не меньше правительство усматрива­ ло надобность в бережливости. Ибо к чему иному должно относить издание указа 3 фев­ раля 1705 г., которым отменялись сборы с тобольских татар, бухарцев и служилых ино­ верцев впредь до указа и которым повелевалось отдать угодья, прежде того у них отоб­ ранные? При возвращении в среду Сибири мы встречаемся с правитель­ ственным актом, в ноябре 1699 г. состоявшимся для области Енисей­ ской. В Сибири Западной и Средней исчисление жителей и земель дважды уже производилось под ведением Посконина и Качанова, а в Восточной наконец поручается московскому дворянину Юрью Глин­ скому переписать в течение 3 годов пашенные земли и крестьян, на­ чиная с Енисейска, как усилившегося в населенности, и продолжая чрез Иркутск до Нерчинска, чрез Илимск до Якутска. Не ручаясь, на. чалось ли в черте Якутского воеводства хлебопашество ячменное, по­ тому что еще не было Амгинской слободы, мы вызываемся здесь по­ вторить за всю Сибирь, что десятинная пашня тогда требовалась с неослабною строгостию, как видно из Тобольской наказной памяти 1693 года. Столбец этой памяти, данной Фефилову, прикащику Киргинской слободы (длиною в 7 аршин, еще без начала) вмещает: а) главнейше подробности десятинной пашенной обя­ занности, б) неварение пива и вина, также сбор таможенный, в) запрещение пропускать беглых из поморских городов, г) расправу наказаний и право судное в ведомстве слобо­ ды, по Уложению. 8. Затем дочитаем перечень посланцев и дипломатов, не дослу­ шанный в Тобольске. В 1691 г. Тобольское воеводство отправило к Галдану, находив­ шемуся тогда с войском в Халхе, сына боярского Юдина с наказными 104