Сибирские огни № 012 - 1990

отправил в Пекин дворянина Коровина с известием о своем приезде и с приглашением на съезд полномочных китайских. Прежде того посол, еще в Удинске, предварен был приездом чиновников от лица Джебдзуна халхасского кутухты (геген-хутухту) и брата его Батура Очароя, Саин-хана, приветствовавших с прибытием. То, чего нет у Миллера и Иакинфа, заимствовано из известного Сборника, который, к сожалению, в эту пору путается в именах лиц монгольских. Именем обоих посланные поднесли подарки, предлагали от­ правлять курьеров в Пекин чрез халхасскую ургу в небольшом чис­ ле, и изъявляли сожаление о смутных пограничных обстоятель­ ствах. Посол отвечал вежливостию за вежливость, отдарками за по­ дарки, заметив, что давно можно бы кончить раздоры переговорами. В январе следующего 1688 г. встретились неожиданные неприят­ ности. 9. Батур Очарой-хан открыл наступательную войну против за­ байкальских водворений, без всякого от нас оскорбления, без вся­ кого с его стороны права, по причинам, доныне темным, только он поскользнулся на этом шагу, стоя нетвердо и дома. В прошлом го­ ду, для примирения хана Очароя с Дзасакту-ханом в спорах позе­ мельных, надлежало быть в урге первому посредническому съезду. За Очароя стоял Кансий, за хана Дзасакту Галдан, вследствие чего, по намерению Кансия, и приглашен далай-лама на третейское раз­ бирательство. Три кутухты, считая и брата Очароева, не успели сесть в звании посредников, как и рушилось их посредничество от занятия высшего места Джебдзуном пред представителем Чжунга­ рии. Галдан не замедлил прислать брата своего для завладения Хал- хою и сам туда же готовился. Когда в начале 1688 г. появились около Хилка и Селенги гус­ тые кочевья халхасских монголов, то, по словам Сборника, очутился между озерами Соленым и Гусиным 20-тысячный корпус будто бы калмыков, наблюдавший за русскими. Если бы это были калмыки, можно бы почесть, что приближался к нам брат Галдана. Напротив, тут стоял как бы в засаде Очарой. Можно предполагать, что Галдан, умевший ссорить между собою ханов, вовлек чрез искусные внуше­ ния Очароя в распри с Сибирью, для того чтобы самому легче завла­ деть его ханством. Можно думать и так, что Очарой в отмщение за Цецен-хана, нами обобранного, хотел возвратить себе Забайкалье, как достояние монгольское. Или, подозревая, что русское войско пришло с послом на подкрепление Галдана, которому не учиться разглашать подобные слухи, предпринимал заранее истребить под­ крепление. Во всяком случае, несовместно приписывать оказатель- ства халхов недобросовестности Кансия, даже потому, что во всех схватках не замечено у халхов артиллерии, спутницы маньчжу-ки- тайского содействия во время Кансия. Без причины начались дерзости со стороны монголов против от­ водных казачьих притонов, а затем и сшибки. Потом, подступив под Селенгинск, они пускали из луков зажигательные стрелы с мед­ ными трубками и в город бросали зажженные пуки из тростника- но 200 казаков и жителей удинских, подкрепленные ротою стрель­ цов, ниспровергли назойливость неприятеля. Посол приказал своему войску, по низовьям Селенги стоявшему, стянуться к Удинску. На­ падение было и на Удинск также без последствий. Около заимки Ильинской (что ныне многолюдная слобода) неприятель напал в больших силах на один полк, проходивший вверх по реке, но не­ скольких пушечных выстрелов было довольно для приведения себя в почтение. Сумятица кончилась около 20 марта, неприятель исчез со всех точек, потому, вероятно, что брат Галдана действительно всту­ пил в дело с Халхою. Посол не велел следить отступавшего неприя­ теля, потому что конница была так плоха, что не могла поймать языков, при всех усилиях селенгинского сына боярского Дамьяна 84