Сибирские огни № 012 - 1990

на «морду Агнессы», и по собственной воле стоит сейчас во дворе другой школы. Вася издали поклонился Анне Андреевне, та поманила его к себе. — Как вы все возмужали за лето! — возгласила она принарод­ но, пока он поднимался по ступеням, а наедине сказала грустно и тихо: — Верочки больше нет у нас, уехала. А ко мне она зашла по­ прощаться, и всплакнули мы с нею. Вася виновато подивился тому, что она горюет о Вере будто о дочке, хотя у нее есть свои дочь и сын, не в пример бездетной Агнес­ се Марковне. Но грусть Анны Андреевны сходилась с его настрое­ нием, безотчетным, обволакивающим все, о чем бы ни подумал, он сам взгрустнул по Вере. Когда он вернулся к ребятам, то произошла встреча с только что вошедшей во двор Агнессой Марковной. — Ты стал полным мужчиной, — сказала она фразу, требую­ щую, как всегда, корректирования. ...Первый день последнего учебного года. Он оказался перегру­ женным огромными новостями, мобилизующими на что угодно, только не на учебу. Еще до уроков узнали по радио, что вчера мон­ гольская земля, такая же родная нам, как Испания, полностью очи­ щена от японцев, и граница снова на замке. Во второй половине дня стало известно, что сегодня в 4.45 утра по среднеевропейскому вре­ мени или в 9.45 по новосибирскому, в час второго урока, Германия напала на Польшу, фашисты бомбили Познань, Лодзь, Краков, Гды­ ню, Варшаву. И в этот же день пришла весть, что Верховным Советом СССР принят «Закон о всеобщей воинской обязанности». Ребята давно примеряли на себя мировые события, прогнозиро­ вали свое место в них. Но первого сентября стало ясно, что все же это было близко к игре, что смотрели они на события через удаляю­ щие, уменьшающие линзы бинокля, и вот враз перевернули бинокль, и все рывком надвинулось вплотную, выросло, закрывая горизонт, оказалось чудовищно крупным, перед самым лицом, на расстоянии штыкового выпада. Еще вчера служба в армии маячила через два года, можно было успеть в институт и даже кончить первый курс, и, вообще, вместо срочной службы пройти, на правах студентов, воин­ скую подготовку на месячных сборах. Но Закон о всеобщей воинской обязанности установил, что лица со средним образованием призыва­ ются в армию не в девятнадцать, как весь контингент военнообязан­ ных, а в восемнадцать лет. Это всем остальным, большинству, оста­ вался прежний срок, а для них никакого перерыва между школой и армией быть не могло. Закон вводил цензовые роты, батареи и эки­ пажи, в которых лица со средним образованием через два года служ­ бы увольнялись в запас средними командирами со званием лейте­ нантов. Война так и ходила вокруг, перемежаясь по обе стороны СССР. Война ждала образованных красноармейцев. В этот первый день не было последнего урока; в коридорах за­ мешались среди учеников люди в военной форме, словно час призы­ ва настал. Но это были не офицеры из военкомата, а шефы из НКВД, они разошлись по старшим классам. В 10 «А» майор госбезопасно­ сти, стоя за учительским столиком на фоне черной доски, говорил спокойно и негромко, не заботясь о впечатляемости своих интона­ ций, привычно зная, что сам вид его, сама сила его прав и должно­ сти воздействуют на людей без помощи всяких там голосовых мо­ дуляций. — Разговор не для улицы, — добродушно предупредил он, — пусть каждый про себя запомнит этот разговор, и не больше. Обсуж­ дению он не подлежит. Мы заключили договор с Германией, многие думают, что мы стали с Гитлером друзья и сядем с ним чаи распи­ вать. Никаких чаев с Гитлером не будет. Раньше или позже нам все