Сибирские огни № 012 - 1990

дение: «Сам Сталин признал лучшим тот текст Государственного гимна Со­ ветского Союза, в котором ни слова нет о Коммунистической партии, но зато есть... беспримерное славословие Ста­ лину: «Нас вырастил Сталин — на вер­ ность народу, На труд и на подвиги нас вдохновил». В этих строчках гимна вся огромная воспитательная, руководящая и вдохновляющая деятельность великой ленинской партии приписана одному Сталину. Это, конечно, явное отступле­ ние от марксизма-ленинизма, явное принижение и умаление роли пар­ тии»126. По большому счету, Хрущев не прав. Здесь проблема с местоимением. Если допустить, что «на верность наро­ ду» выращен сам же народ — получает­ ся слишком явная тавтология. В гимне подразумевается именно партия, но — надо согласиться — как нечто вторич­ ное, производное от титанической фи­ гуры вождя. Когда-то такое положение устраивало. И вот стало раздражать: на сообщение Первого секретаря о пред­ стоящей разработке нового текста «го­ сударственной песни» зал Большого Кремлевского дворца отвечает «бурны­ ми, продолжительными аплодисмента­ ми». Сталин привел их к власти, избавил от скорбной участи делопроизводителей при испытанных — но все еще относи­ тельно молодых — начальниках (на­ помню, Бухарин был всего на два года старше Молотова и, стало быть, тоже имел шанс дожить до перестройки). Но при Сталине никто из них не чувство­ вал себя в безопасности. Уже «ленин­ градское дело» ударило по тысячам безымянных ставленников Жданова, Кузнецова и Вознесенского. Немало бы­ ло и совершенно невинных по этой части жертв. А тучи продолжали сгу­ щаться: знающие люди ждали в 53-м новой, невиданной по размаху волны репрессий... Вздох облегчения. И сразу — щемящий душу вопрос: неужели все повторится? Тоталитарная политиче­ ская идеология обладала свойством пе­ реводить такие вопросы — если они ис­ ходили из недр властвующей элиты, да простит мне читатель новомодное слов­ цо, — в разряд постановлений и резо­ люций. Сталин-фантом пал жертвой логики, недавно обеспечившей победу реального Сталина: партия не может ошибаться. Это — исключительное пра­ во отдельных людей. Ошибки вскрыты — виновник налицо, «и тот факт, что мы сейчас во всей широте ставим прин­ ципиальные вопросы о преодолении чуждого марксизму-ленинизму культа личности и о ликвидации причиненных им тяжелых последствий, — подводит итог Хрущев, — говорит о великой мо­ ральной и политической силе нашей партии»127. Бурные, продолжительные аплодисменты, переходящие в овацию. Все встают. Поймите правильно — я не хочу принизить ни смелости, ни благо­ творности деяний Хрущева. Все мы в долгу перед «последним романтиком». Но как бы это лучше выразить... Пом­ ните: «Люди всегда были и будут глу­ пенькими жертвами обмана и самооб­ мана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиоз­ ными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями ра­ зыскивать интересы тех или иных классов»128? С классами, как выясни­ лось, не все так просто. А в принципе —я о том же. ОТ УТОПИИ К ЕВТОПИИ Вы скажете: пусть у аппаратчиков был свой интерес, но почему вне поля зрения остался народ — рабочий класс, крестьянство, прослойка, в конце-то концов? Народ получил свое. Во второй половине 50-х идеология легко санкци­ онировала разумнейшие мероприятия — некоторое послабление деревне, жилищ­ ное строительство в городах. Трудно ли исправлять ошибки, когда ясна их при­ рода? (Не то что сейчас.) Вернулись из длительного небытия лженауки, рас­ цвела поэзия. Изменилось мировосприя­ тие: страна все меньше напоминала осажденную крепость. Так неужели прав был дальневосточный соискатель вакантной должности вождя народов, когда заметил, что русские променяли коммунизм на гуляш? Нет. Пока еще нет, ибо любая прибыль в пище, одеж­ де, жилье для тоталитарной политиче­ ской идеологии — чепуха, если не сим­ вол приближения к идеалу. В кровавой суматохе тридцатых—сороковых чуть не забылось главное — светлое буду­ щее. Но бесшабашной юности рано или поздно приходит конец. Зрелость насту­ пила, когда с высокой трибуны были произнесены слова: «Нынешнее поколе­ ние советских людей будет жить при коммунизме». Смешно говорить о научной обосно­ ванности проектов увеличить объем промышленной продукции «в течение ближайших 10 лет — примерно в два с половиной раза и превзойти уровень промышленного производства США; в течение 20 лет — не менее чем в шесть раз и оставить далеко позади нынеш­ ний общий объем промышленного про­ изводства США»129. Смешно подходить с кантовской меркой к «моральному ко­ дексу строителя коммунизма». Но в це­ лом хрущевская утопия заслуживает самого серьезного отношения, как ше­ девр (употребляю это слово в первона­ чальном смысле) тоталитарной полити­ ческой идеологии. Вся она — в одном вопросе: «Верите ли вы в коммунизм?» В настойчивом предложении верить, да­ бы повиноваться. Кроме того, был нако­ нец-то найден вполне подходящий объ­ ект веры. Никакой тебе зауми — ни «положительного упразднения частной собственности», ни «уничтожения тру­ да», ни «завершенного натурализма». Просто и понятно, общедоступно: «В итоге второго десятилетия (1971—1980 годы) будет создана материально-техни­ ческая база коммунизма, обеспечиваю­ щая изобилие материальных и культур­ ных благ для всего населения; совет­ ское общество вплотную подойдет к осу­ ществлению принципа распределения