Сибирские огни № 012 - 1990

«сны Веры Павловны» не спешили обер­ нуться явью. Надежда на мифологизи­ рованного мужика оказалась тщетной. Но свято место пусто не бывает, как же без святынь? Вскоре на вахту ин­ теллигентских упований заступил рабо­ чий класс, а вместе с ним — марксизм. Так что Ленину и нужды не было разъ­ яснять, в чем состоят «интересы об­ щественного развития». Вопрос «что та­ кое социализм?» не имел нынешней ост­ роты. Перечитайте Чернышевского, в конце-то концов... А в то же время — разве Маркс и Энгельс мало сделали для того, чтобы сообщить коммунисти­ ческому идеалу обаяние строгой науч­ ной обоснованности? Реальная проблема для Ленина состояла в другом. Описан­ ная им действительность оказалась дис­ кретной. Существуют рабочие, погряза­ ющие в «тред-юнионистском сознании». И существует интеллигенция — носи­ тельница высоких идеалов. Покуда они действуют порознь, социализм невозмо­ жен. Стало быть, нужно создать соци­ альный механизм, соединяющий их во­ едино — до критической массы. Реше­ ние: «...Организация революционеров должна обнимать прежде всего и глав­ ным образом людей, которых профессия состоит из революционной деятельности (поэтому я и говорю об организации ре­ волюционеров, имея в виду революцио- неров-социал-демократов). Пред этим общим признаком такой организации должно совершенно стираться всякое различие рабочих и интеллигентов, не говоря уже о различии отдельных про­ фессий тех и других»88. Не могу согласиться с теми, кто ут­ верждает: ленинизм был беспочвенным, привнесенным явлением в нашей стра­ не. «Господь вошел в красильню Левин. Он взял семьдесят две краски, он бро­ сил их в чан. Он вынул их все белыми и сказал: Подобно этому, воистине Сын человека приходит как красильщик». (Апокрифическое Евангелие от Филип­ па, 54.) «Пролетарская партия нового типа» освобождает от особенностей. Да­ же от полутонов. Культурный слой Рос­ сии чуть не сто лет жаждал дела — и вот оно нашлось, да еще какое; прези­ рал себя за мягкотелость, постыдную мечтательность, «маниловщину» — и вот является возможность стать бор­ цом, ускоряющим ход истории; страдал от своей ненужности народу — но в красильне Ленина разница между ин­ теллигенцией и народом стирается. Это ли не исполнение всех чаяний? Были свои основания бухнуться в чан и у ра­ бочих. Мы видели, что Маркс по боль­ шому счету не преуспел в научном обосновании «всемирно-исторической миссии» пролетариата. Парадокс ситуа­ ции в том, что ценностные суждения авторов «Коммунистического Манифес­ та» в применении к России оказались абсолютно достоверными и хорошо со­ гласовывались со здравым смыслом. О какой «интеграции в систему» можно говорить, если профсоюзы запрещены, а любая забастовка подавляется с по­ мощью казачьих нагаек? Если даже в очках историко-материалистического 134 метода не разглядишь грани между экономическими и политическими тре­ бованиями? Нет, не Ленин навязал ра­ бочему классу России роль «передового борца за демократию». 9-е января 1905 г. всех расставило по местам в строгом соответствии с замыслами ре­ волюционной социал-демократии. Пора­ жение первой революции только под­ твердило правоту большевиков. О НЕПРИЯЗНИ К СЛОВЕСНЫМ ВЫКРУТАСАМ Наконец, не без прибыли вернулся из красильни третий персонаж драмы — марксизм. Иные полагают, что Ленин положил конец идейной чистоте доктри­ ны, скрестив ее с народничеством, блан­ кизмом — вариантов много. Мне ближе официальная точка зрения. Вождь Ок­ тябрьской революции, безусловно, был аутентичным марксистом. Больше того. У Ленина революционная теория до­ стигла, пользуясь философским язы­ ком, тождества бытия и самосознания, обрела то, к чему так стремилась — мо­ нолитность. Теперь к афоризму «учение Маркса всесильно, потому что оно вер­ но» имелись все основания добавить: «Оно полно и стройно, давая людям цельное миросозерцание, непримиримое ни с каким суеверием, ни с какой реак­ цией, ни с какой защитой буржуазного гнета»89. Любопытно, что смесь стала однородной без существенного измене­ ния состава. В присутствии удачно по­ добранного катализатора элементы вступили в новое — более прочное — соединение. Маркс так и не ответил своим последователям на детский во­ прос — что важнее, идеал или зарплата? Выходило забавно — и то, и другое. Отсюда следовала возможность исполь­ зовать науку для постановки текущих задач рабочего движения, не особенно обращая внимание на коммунистиче­ скую перспективу. Ленин внес в ситуа­ цию необходимую ясность, одним махом объявив борьбу за текущие нужды ра­ бочих «тред-юнионизмом», «буржуазной политикой». «Малые» цели рабочих правомерны лишь постольку, посколь­ ку работают на светлое будущее. Соци­ ализм, — писал Ленин, — есть классо­ вая борьба теперешнего пролетариата, идущего от одной цели сегодня к дру­ гой завтра во имя своей коренной цели, приближаясь к ней с каждым днем»90. Ленин неплохо владел марксистской социологией, умел с толком ее приме­ нять — достаточно вспомнить блестя­ щий анализ укладов российской эконо­ мики в статье «О «левом» ребячестве и мелкобуржуазности». Но при этом, по словам Н. И. Бухарина, «...Владимир Ильич не любил всяких словесных вы­ крутасов и ученостей специфических,— что иногда нам тоже не совсем нрави­ лось, а он над нами издевался, — точно так же он терпеть не мог ничего лиш­ него и чисто практически относился к теоретическим концепциям и доктри­ нам»91. Не нравилось это, по-моему, только самому Бухарину да разве что Троцкому. Но в главном любимец пар­ тии прав: такое отношение к «учено-