Сибирские огни № 012 - 1990

нуждалось «действительное» коммуни­ стическое движение. Нет, не кривил ду­ шой его друг, когда писал: «Маркс стал бы протестовать против «политическо­ го и социального идеала», который Вы ему приписываете. Коль скоро речь идет о «человеке науки», экономиче­ ской науки, то у него не должно быть идеала, он вырабатывает научные ре­ зультаты, а когда он к тому же и пар­ тийный человек, то он борется за то, чтобы эти результаты были применены на практике. Человек, имеющий идеал, не может быть человеком науки, ибо он исходит из предвзятого мнения»64. ЕРЕТИКИ Нам предстоит поговорить о способах предвидения будущего, которые исполь­ зовал Маркс. Не собираюсь тревожить прах Карла Поппера, но текущие пуб­ ликации в «толстых» и «тонких» жур­ налах заставляют вспомнить об одном из самых распространенных мотивов либеральной критики марксизма — об­ личении «коммунистической утопии». В нашей стране этот мотив имеет давнюю традицию, восходящую к «новому ре­ лигиозному сознанию». Помимо прочих, дань ей отдал А. Ципко, а недавно бы­ ла переиздана одна из интереснейших и как бы итоговых работ «веховства» — статья С. Л. Франка «Ересь утопизма»65. В такой ситуации я предпочитаю рабо­ тать с первоисточником. Очень убеди­ тельно пишет Франк: «Под утопизмом мы разумеем не общую мечту об осу­ ществлении совершенной жизни на зем­ ле, свободной от зла и страдания, а бо­ лее специфический замысел, согласно которому совершенство жизни может — а потому и должно быть как бы авто­ матически обеспечено неким общест­ венным порядком или организацион­ ным устройством; другими словами, это есть замысел спасения мира устрояю- щей самочинной волей человека. В этом качестве утопизм есть типический об­ разец ереси в самом общем и право­ мерном смысле этого понятия — имен­ но такого искажения религиозной исти­ ны, которое увлекает человека на лож­ ный и потому гибельный путь»66. В этом качестве — продолжу мысль — Маркс и Энгельс вполне могут быть признаны еретиками, вместе с самим автором «Золотой книжечки о наилуч­ шем устройстве государства и о новом острове Утопия» и его многочисленны­ ми последователями. Но, принимая оп­ ределение Франка, нужно дополнить этот список именами Вольтера, Мон­ тескье, Т. Джефферсона, тоже ведь вы­ нашивавших «замысел спасения мира устрояющей самочинной волей челове­ ка». Я подчеркиваю: речь идет о выда­ ющихся просветителях и революционе­ рах, которые стояли у колыбели совре­ менного западного общества. Как религиозный мыслитель, Франк вправе отделять «преображенный, со­ вершенный мир» от «старого зона». В конце концов, он просто пошел по пути, проторенному Августином Блажен­ ным. Но современность начинается именно там, где кончается августиниан- ство. Слово «прогресс» — вот подлинный водораздел между новоевропейской ду­ ховностью, одним из представителей которой — вольно или невольно — был Маркс, и идеологией «двух градов». К какой из них присоединиться — дело свободного выбора. Однако нужно ви­ деть, что там, где в людях живет пред­ ставление о прогрессе, они неизбежно впадают в «ересь утопизма», ибо начи­ нают строить модели будущего. Средне­ вековый человек — тот начисто лишен «эгоизма мечтателей», и вовсе не слу­ чайно Н. Бердяев назвал свою карман­ ную утопию «Новым средневековьем». Боюсь, немногие сегодня способны раз­ делить его пафос. И приходится согла­ ситься с О. Уайльдом в том, что «на карту земли, на которой не обозначена утопия, не стоит смотреть, так как эта карта игнорирует страну, к которой не­ устанно стремится человечество. Про­ гресс — это реализация утопий»67. Впрочем, нелепо возлагать на Поппе­ ра или того же Франка ответственность за то, что в «русском советском» языке понятие «утопия» приобрело сугубо ру­ гательный смысл (несбыточные мечты, пустое прожектерство и т. д.). Виноват — вы уже догадались — сам Маркс. Кто как не он настойчиво противопоставлял «утопии» Сен-Симона, Фурье и Оуэна собственной «социалистической науке»? И, надо признать, не без некоторых ос­ нований. Великие утописты XIX в. об­ лагодетельствовали мир тщательно, до деталей разработанными путеводителя­ ми в лучшее будущее. К карте острова Утопия прилагался билет на ближай­ ший рейс. Навербуем побольше пасса­ жиров — и в дорогу, семь футов под килем. Заявка марксизма на научность — с точки зрения его создателей — ба­ зировалась даже не на способности к более или менее строгому социологиче­ скому анализу (на это^го претендовал еще Фурье), а на принципиальном от­ казе от построения завершенных, зам­ кнутых на себя моделей. «Партия, к ко­ торой я принадлежу, — писал Энгельс, — не выдвигает никаких раз навсегда готовых решений. Наши взгляды на черты, отличающие будущее некапита­ листическое общество от общества со­ временного, являются точными выво­ дами из исторических фактов и про­ цессов развития и вне связи с этими фактами и процессами не имеют ника­ кой теоретической и практической цен­ ности»68. Мы-то знаем, что в действительности всегда принимались во внимание не только «факты и процессы», но и кое- что еще. Однако тревожить краеуголь­ ные камни пока не стоит. Всему свое время. Попробуем лучше разобраться в следствиях из заявленного Энгельсом (и вполне разделявшегося его великим другом) подхода. Встречающиеся места­ ми в «Капитале» суждения на футуро­ логическую тему можно было бы пред­ варить общей заставкой: «Наконец, представим себе, для разнообразия, со-