Сибирские огни № 011 - 1990

И ребят не вызывают к ней, их есть где пробирать и без завуча: и у директора, и в учительской, и на родительских собраниях, и у старшей пионервожатой, и в комитете комсомола, и на старостате, и на пионерских сборах. Сентябрьское утро вяло, без теней, расплывается из боковых окон по залу, где классы ломают свои ряды у турника и брусьев. Никакое не торжество сегодня, а деловой краткий сбор; после него тотчас начнет действовать строгое расписание, скрепленное росчер­ ком такого миловидного завуча. Они втроем стоят на сцене, вроде как три высших руководителя школы. Вася видит родные, тусклые в сумеречном свете лица ребят, к коим принадлежит сам, и владеют им сейчас не властность или там фанфаронство, а достоинство и подтянутость, и обязанность оп­ равдать это свое стояние на виду. Но когда он переключается на довлеющее соседство по сцене, то сразу съезжает рангом ниже, буд­ то его, повзрослевшего, снова понизили до ребенка. Старостой клас­ са он и шутил над Агнессой Марковной, и спорил с ней, а с Анной Андреевной непереходима дистанция послушания, этого состояния детства. Директриса, как всегда, произносит громче, чем необходимо, слова, тихие по смыслу: — Вы знаете, что я летом не отдыхала, готовила школу. Теперь учебный год начался — нормально и дисциплинированно. Честно говоря, я очень устала и прошу вас, ребята, дать мне отдохнуть спо­ койно. А для этого надо, чтобы и без меня в школе был порядок. Завтра я уезжаю в отпуск. За меня останется председатель старо- стата школы Василий Москалев. Должно быть, лейтенант из тира «Динамо» высоко оценил бы сейчас стойку «смирно» — Вася идеально окостенел, позабыв ды­ шать и моргать. Завуч наклонилась вперед, чтобы из-за Анны Андреевны уви­ деть его реакцию, и улыбнулась с молодым любопытством... Ну хоть бы Анна Андреевна вот так же улыбнулась, хоть бы дала понять, что это не вполне всерьез, это условно... Ничего подобного! — она объ­ явила его временным директором школы и дала команду разойтись по классам. Позже Вася шел к ней уже не окостенелый, а наоборот, заря­ жаемый энергией воображения. Он заранее одолевал стеснитель­ ность в себе, представляя, как будет проводить педсовет, выверяя свою воспитанность, чтобы не сбиться на бестактность, когда при­ дется давать указания завучу или, скажем, математику. Анна Андреевна сидела за директорским столом, не уступив ему места, и только кивнула на диван. Но и это было высшей дове­ рительностью, потому что если ученик попадал сюда, то никто не приглашал его садиться, так и стоял бедолага посреди кабинета, пока его воспитывали. Она сняла очки и, прижмуриваясь, долго потирала переносицу. Вася впервые увидел незащищенными ее маленькие некрасивые глаза, будто вдруг обнаружила она какую-то подробность своего бы­ та, обыкновенного человеческого существования, которую скрывала на людях. И показалась она похожей на Мотю — и глазками, и скуластым сибирским лицом, и энергичным голосом. От этого ди­ станция нарушилась, потеплел облик Анны Андреевны, хотя она и не подозревала, что вот сидит на диване ученик, вытянувшись, стес­ няясь опереться на валик, а душа его устремляется к ней на сбли­ жение. О педсовете она ничего не сказала и этим облегчила Васе пред­ полагаемое будущее, но в то же время — надо же! — и разочарова­ ла его, хотя ведь знал он, знал про себя, что все равно провалите* с этим педсоветом.