Сибирские огни № 011 - 1990

застрявшие в дверях заоборачивались. — Дружите! Не изменяйте вашей хорошей комсомольской дружбе. Вера с Васей покраснели от этого прямого официального дозво­ ления, косясь на дверь, на повернутые к ним физиономии, улыбаю­ щиеся кто поощрительно, а кто иронически. 6 Бои начались на вершине летних каникул, когда июльская жа­ ра переломилась к августовским дождям. Пулеметы ударили так близко, что победа в эти же дни республиканцев на реке Эбро ото­ двинулась в эпос, в бронзовый миф, до которого не дотянешься, а можно только воображать его и восхищаться им. А японцы били по сопкам с русскими именами — Заозерная и Безымянная. Это самое озеро Хасан, где-то на границе с Кореей, по географической удален­ ности не ближе отстояло от Новосибирска, чем река Эбро. Но не за­ конспирированные герои интернациональных бригад, а простые красноармейцы, которых полно бывает на Красном проспекте, сра­ жаются на своей, советской, земле, где самураи воткнули белый, с красным кругом солнца, флаг в вершину сопки Заозерной. Каждое утро, пока мама с Элькой под навесом летней кухни готовили завтрак, Вася бежал к реке. Невысокий, подмытый обрыв берега с обнаженными корнями в рыжеватой глинистой почве не годился для пляжа, не то что песчаные косы прозрачной голубой Томи. Все чаще по утрам походило на осень, обложные тучи неслись и неслись под ветром, сея мелкую влагу; серая, тусклая Обь на всем пространстве до далекой синей полосы бора на противополож­ ном берегу шевелила волнами, вздымая белые гребешки. От мороси, холодящей со всех сторон голое тело, от свинцового, мокрого однообразия мурашки покрывали кожу, и невозможно было еще и окунуться. В такие утра Вася мучился над обрывом, желая лишь наспех сполоснуть лицо да убежать поскорее. Вокруг — ни души, все разно никто не увидит подвига одоления слабости. И все-таки Вася ни разу не сдался. В отчаянье, тихо ухая, ки­ дался он в стылую воду и на какой-то миг испытывал блаженство оттого, что река укрыла его от дождя. Прибегал он к маме и сестрен­ ке удовлетворенный, высвобожденный, уже не с синими мурашка­ ми, а с нормальным, нежно-коричневым тоном хорошо загорелого тела, разогретого студеной водой. Если бы не одолел себя, то весь день было бы тошно и низко на душе. Ради одного лишь собственного самочувствия стоило не сда­ ваться. А так сразу, с утра, становилось славно в этой избушке на отшибе, в прибрежном бору. Редакция купила ее для тех сотрудни­ ков, которые не имели денег на Черное море или просто хотели про­ вести отпуск семьей. У мамы обе эти причины согласовались не вы­ нужденно, а вполне гармонично. Она не любила санаторного много­ людья и всю зиму мечтала вызволить детей для себя, окружить их только собой. Она была счастливая и легкая — легкая на ногу, легкая в раз­ говоре, и постоянная строгость в ее прохладных серых глазах сме­ нилась какой-то улыбчивой беспомощностью. Глядя на ее легкую фигуру в коротком ситцевом платье, нельзя было и подумать, что ей уже порядочно за сорок. Стряпая оладьи, мама болтала о том, как однажды ездила уполномоченной в алтайское село, где поселили ее в юрте. — Хозяйка — молодая, красивая — стала раскатывать лепеш­ ки прямо на голой коленке... Коленка такая смуглая, загорелая. И вдруг я с ужасом увидела, как с каждой лепешкой коленка делает­ ся все более розовой, загар сходит... Я там два дня жила и, верите, два дня совершенно ничего не ела. А ведь неудобно было обижать хозяев. Какой-то завалящий рецепт в сумке нашла, — смеялась ма