Сибирские огни № 011 - 1990

бесшумно топал подлатанными валенками. А Юрка, сутулясь, сдер­ живал свой нормальный размах, чтобы не наступить Мише на пят­ ки. И все-таки шли они в ногу, без замечаний, без окрика коман­ дира. Не все, оказалось, так уж и ринулись в тир, чем и обескуражили Васю. Слушая его уговоры, Федя Данилов рыкал: «Чего ты, Моска­ лев, с ним разговариваешь, с необученным?» Получился лишь вроде как отряд добровольцев. Они слушали команды угрюмого лейтенанта, у которого под гимнастеркой на спине выпирали лопатки, его ожесточенный голос, заранее угрожающий за одну мысль о неповиновении; команды физрука на уроках по сравнению с этим голосом казались игрою... Они передергивали затворы тозовок-малокалиберок. И хотя в жел­ тых гильзах сидели тупенькие, тусклые свинцовые пули, без остро­ конечной стальной оболочки, какая есть у пуль для трехлинейки, — все равно в их руках было настоящее оружие, которым можно уби­ вать врага. Бетонные стены тира усиливали выстрелы тозовок до грохота боевой винтовки; в глубине, перед земляным валом, куда уходят пули, белели маленькие, с носовой платок, мишени... В ушах еще рвались нахлесты команд, требующих абсолютного повинове­ ния. Лейтенант отрубил школьную жизнь, мобилизовал на два часа двенадцать добровольцев из восьмого «А» в Красную Армию. И вот он, Вася, прибежал на вечер с пропахшими порохом рука­ ми, как у парижских коммунаров, которых за один этот запах рас­ стреливали версальцы... И неважно, что после тира он и умылся до­ ма, и переоделся, и пообедал... Он вернулся с испанского фронта, из той страны, над которой каждый день взметают бронзовую пыль снаряды и бомбы, которая дает знать о себе Указами о Героях Совет­ ского Союза с иностранными именами, списками награжденных без сообщения, за что и где заслужена награда. Но как раз от этой та­ инственной страны, от этих законспирированных героев идет ясность и прямота понимания жизни, привычная с самого детства ясность прямоты. Такая же, скажем, как афоризм Николая Островского: «Дружба без любви может быть, но любовь без дружбы мелка». Хо­ телось достичь такого понимания жизни, чтобы иметь на все исчер­ пывающую однозначность ответа. И сегодняшняя стрельба имела прямую ясность цели, хоть и не высказанную никем: подготовить себя к Испании. А сейчас вот, под чуть дребезжащие звуки пианино, кружатся цветные, влекущие вихорьки. И Тодик Фильней, пославший, в своих превосходно подогнанных очках, шесть пуль в десятку и четыре в девятку, мирно подчиняет танцующих нежным командам ритмов. Этот наизусть изученный зал с мрачноватыми, но зато немар­ кими темно-синими панелями, с окнами по одну сторону, был таким же мобильным, как сама школьная жизнь, одинаково приспособлен­ ным для уроков физкультуры, и пионерских линеек, и комсомоль­ ских собраний. Когда стулья штабелями загромождали сцену, на полу можно было обнаружить маленькие металлические гнезда для растяжек турника. Брусья и турник быстро возникали в этом зале, а сейчас их в разобранном виде вынесли в коридор, только шведская стенка свежо желтела стояками и перекладинами на сине-белом фоне. В зал выходили двери трех классов, отданных первоклашкам из того простого расчета, что у них самое короткое расписание, а уроки физкультуры у старшеклассников занимают обычно послед­ ние часы. И никто никому не мешал, все было четко притерто в этой школе, в этом сравнительно новом, но уже тесном здании. На пер­ вых переменах старшие ребята и не заходили сюда, в этот оглуша­ ющий обезьяний питомник, где крохотные живчики карабкались по стенке, кувыркались на матах, наперебой подпрыгивали, как мячи­ ки, чтобы хоть коснуться перекладины турника.