Сибирские огни № 011 - 1990

па, издававшая в Новосибирске журнал «Настоящее», — каждая из этих групп по своему общественно-политическому облику не была однородной. Группа «настоященцев» была агрес­ сивно крикливой. Она начисто отрицала роль художественной литературы, «уничтожала» Панферова, Либединско- го, Фадеева и закончила тем, что объя­ вила Алексея Максимовича Горького... непролетарским писателем. Деятель­ ность этой группировки ощутимо задер­ жала нормальный рост сибирской ху­ дожественной литературы. Томские ли­ тераторы не поддерживали «настоящен­ цев». В ответ на нападки на Горького мы выступили в печати в его защиту. Собирались любители прозы и поэзии в актовом зале университета, в Доме офицеров, в областном музее. А печа­ таться было совсем негде. Лишь изред­ ка нас пускала на свои страницы мест­ ная газета «Красное знамя». Поэтому стихи, в основном, читались вслух на литературных собраниях, куда вход был открыт для всех желающих. Про­ изведения, в которых были замечены «искры дарования», я направлял в жур­ нал «Сибирские огни». Раньше всех в этом журнале начал печататься Лев Черноморцев (1927). Затем — Евгений Березницкий (1929), он погиб на фронте в годы войны... Позднее — Игнатий Рождественский, поэт, публицист, лите­ ратурная известность которого давно перешагнула пределы Сибири (1930). Прозаик Юрий Бессонов, автор извест­ ного романа «Восстание», в 1930-м вы­ ступил с рассказом «Несчастливый па­ водок», а Л. Шмаков напечатал в «Си­ бирских огнях» (1927, № 5) свой рассказ «Экскурсант Шукшин». В памяти сохранились имена людей, чье творчество начиналось в Томске. Это поэтесса Елизавета Стюарт, ныне известная советская писательница, Да­ вид Лившиц, поэт, проявивший себя позже и как драматург... Этот перечень можно было продолжить. Десятки имен талантливой молодежи украшают стра­ ницы литературной жизни нашего го­ рода. Своим творчеством они развеяли ошибочное мнение о том, что в 20—30-е годы Томск в литературном отношении был незаметным городом...». Полтора месяца тянулось следствие по делу Тихменева и его «группы». Об­ винительное заключение по нему заня­ ло двадцать две машинописные страни­ цы. Оканчивалось оно словами: «...обвиняются: в создании контррево­ люционной повстанческо-вредительской организации в системе КОГИЗа и ак­ тивной контрреволюционной работе в ней. Все эти преступления предусмотре­ ны ст.ст . 58 ч. 2 и 58 ч. 11 УК РСФСР». (Вспомним горькую расшифровку этой статьи, которую сделал А. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ»: «Пункт второй говорит о вооруженном восстании, за­ хвате власти в центре и на местах, и в частности, для того, чтобы насильствен­ но отторгнуть какую-то часть Союза Республик. За это — вплоть до расстре­ ла... Пункт одиннадцатый был особого рода: он не имел самостоятельного со­ держания, а был отягощающим довес­ ком к любому из предыдущих, если де­ яние готовилось организованно или пре­ ступники вступали в организацию. На самом деле пункт расширялся так, что никакой организации не требовалось. Это изящное применение пункта я ис­ пытал на себе. Нас было двое , тайно обменивавшихся мыслями, — то е с т ь зачатки организации, то е с т ь орга­ низация!»). Удивительно, но примерно такими же словами когда-то разъяснял нам, непо­ священным, таинство 58-й статьи и Фе­ дор Иванович Тихменев, приговоренный Судебной Тройкой Западно-Сибирского края к десяти годам исправительно- трудовых лагерей и «согласно наряда ГУЛАГа ОГПУ № 785 от 2 июля 1933 г.» вместе с Анашиным, Вильчевским, Мил­ лером, Огурешниковым и другими от­ правленный в БАМЛАГ... Лишь в июле 1955 года, после письма Лидии Михайловны Тихменевой Пред­ седателю Президиума Верховного Сове­ та СССР К. Е. Ворошилову, дело ее му­ жа и других осужденных будет извле­ чено из архивов КГБ и пересмотрено. В «Заключении» по нему будет сказа­ но: «...Данные следствия 1933 года не соответствуют действительности. Они целиком и полностью вымышлены и написаны обвиняемыми в результате угроз и принуждения со стороны ра­ ботников органов ОГПУ... Арест необос­ нован». Но до этого еще предстояло дожить. В ЗОНАХ ПРИНУЖДЕНИЯ Вначале Федору Ивановичу повезло: начальник Урульгинского отделения строительства Байкало-Амурской же­ лезной дороги, углядев в его сопроводи­ тельных документах строчку о том, что до ареста Тихменев заведовал томским Книгоцентром, распорядился отрядить его в счетоводы финансовой части. Все- таки грамотный человек, имеет учи­ тельское образование, опять же писа­ тель... Это спасло Тихменева от верной гибели на первых порах, ведь более од­ ного-двух зимних сезонов на путеук­ ладке даже самые выносливые «зеки» не выдерживали. Через год ему вновь повезло. Узнав, что он когда-то секретарил в «Красной звезде», начальство поставило Тихмене­ ва техническим редактором лагерной газеты, а еще через год — «повысили» до инспектора культурно-воспитатель­ ной части отделения, что располагалось на станции Облучье. Тогда-то и сказал ему сосед по нарам, бывший священ­ ник: «Готовьтесь, Федор Иванович, в на­ стоящую преисподню. Никого из нас, видать, не минет чаша сия». И не ошибся. В 1936 году их обоих этапировали в Северо-Восточные лаге­ ря, иначе говоря, на Колыму. И сразу «опустили» в шахту — откатчиками вагонеток. Через несколько недель быв­ ший священник умер от истощения и пеллагры. А Тихменев выжил... Именно тому времени посвящен до­ кументальный рассказ-зарисовка Федо-