Сибирские огни № 011 - 1990

рача. Нынче выжжены даже смородин­ ники в пойме реки. Скоро, видимо, за­ горится сама Обь. Разливы нефти подпитывают пожа­ ры. Нефтепроводы стареют, чаще рвут­ ся, нефть растекается по земле. Если в прошлом году по объединению Нижне- вартовскнефтегаз было зарегистрирова­ но 67 аварий, то нынче за один квар­ тал ровно в два раза больше. В объеди­ нении Ланепаснефтегаз порывы прак­ тически ежедневны. Это уже не тайга, это пороховая бочка, если учесть, что при температуре плюс тридцать да при влажности меньше 85 процентов торфя­ ники самовозгораются. Особенно в кед­ рачах. Лесоохраны на восемь миллионов гек­ таров (это больше площади Бельгии) всего два десятка профессионалов. Масштабы пожаров по Тюменской об­ ласти, вообще по Сибири, таковы, что Минлеспрому пора бы создать специ­ альные подразделения по переработке горельников. Горельник — вполне пригодная древе­ сина, если успеть. Нельзя сказать, что здесь не стараются. Тот же Нижневар­ товский комплексный ЛПХ переориен­ тирован исключительно на горельники. Но счет горельникам идет на миллионы кубометров, а мощность леспромхоза — лишь полмиллиона. На горельнике тре­ буется развернуться за года два-три, позже там делать нечего, поработал ветровал, навалил «костров» — лесная могила. Нефть горит в факелах. Ее поджига­ ют, чтобы ликвидировать разливы... Сгорающая нефть выделяет бензопирен. Одна его капля, попавшая на кожу, че­ рез двадцать лет дает рак. Сколько это­ го канцерогена в земле, растущей тра­ ве, в милом цветке! Валюкевич ездил в Москву, сделал анализы нижневартовской ягодки-мо­ рошки. Нелегально. Легально, офици­ ально это не делается. Зачем пугать людей? Полно этот яд называется так: «три- четыре-бензопирен». Мы бодренько: ать-два, а три-четыре за нас сделает бензопирен. — Но ведь меняется хоть что-то в от­ ношениях с лесом? — Опрятнее стали себя вести, — со­ глашается Валюкевич, — штрафы же из прибылей отчисляем. Но нравствен­ ность просыпается только тогда, когда рядом народ. Ушли в безлюдье — те же дремучие инстинкты. Я как-то раз по тайге брел. Смотрю, мощный «катар- пиллер» зацепил ствол, сам трясется и кедру трясет. Оказывается, тракторист шишки собирает. Следующий кедр ему попался упрямый, он его поддел и бульдозерным ножом сковырнул. Вылез из кабины с рюкзаком: крону обирать. Очень мне удивился, все пытался объ­ яснить, что не он это придумал. Из Са­ ратова оказался, с летающей вахты. Вахтовику кедр спилить, чтобы мешок шишек набить, — дело за обычай. ...В Нижневартовске довелось услы­ шать печальную историю. Случилось это лет пять назад. Жил и никому не мешал на берегах Старого Агана хан­ тыйский охотник Тимофей Айпин. Ме­ сто он выбрал превосходное, чистый сосняк, беломошник, что позволяло ему держать немного оленей. Однако выяс­ нилось, что родовое угодье Айпиных — не что иное как лесосырьевая база Ме- гионского леспромхоза, и настало вре­ мя, когда сюда нагрянули заготовите­ ли. Старик валялся в ногах десятников и мастеров, умолял, проклинал, обещал все ^отдать, чтобы не рубили окружаю­ щий бор. Ведь это —его жизнь, его про­ мыслы, содержание семьи. Но нет, очень уж живописной и кубатурной выглядела сосновая гривка, не отступи­ лись бравые лесозаготовители, выкоси­ ли, выстригли в один момент родовое угодье, сколько-то там сотен кубомет­ ров. Жалкие сосенки остались возле осиротевшей хантыйской избушки. Ки­ нулся охотник в совет, да нет еще та­ кой власти, которая может восстано­ вить родовой бор... ...Догнала меня новость — в Лангепа- се объявил голодовку местный лесни­ чий Анатолий Викторович Вологжанин. Не местный, но уже два десятка лет держится на этой земле. Что довело его до такого состояния? С самим Волог­ жаниным мне встретиться не удалось, о голодовке рассказал нынешний предсе­ датель Нижневартовского городского комитета охраны природы Николай Яковлевич Крупинин. Именно Крупи- нин ездил в Лангепас, отговаривал Ана­ толия от бессмысленной затеи. Отгово­ рил: «Все враги леса только и ждут, когда лесники объявят всеобщую голо­ довку. Они сделают все, чтобы мы пе­ редохли. Давай не будем давать им по­ вода для радости, давай бороться». Сошлись на том, что надо написать серьезное письмо законодателям, в Вер­ ховный Совет СССР. Хотя, впрочем, хороших лесоохранных законов много, да вот выполнять их никто не собирает- ся. Поможет ли очередное обращение? Я тоже против голодовок. Сегодня _ время компромиссов, время диалога, время, которое как никогда позволяет добиться взаимопонимания. Подрывая собственное здоровье, мы вряд ли помо­ жем здоровью общества. Но поступок незнакомого мне Анатолия Вологжани­ на и удивил, и восхитил: значит, есть на этой богом и нефтью проклятой тю­ менской земле люди, которым собст­ венной жизни не жалко, лишь бы воз­ носились к синему сибирскому небу хвойные кроны. ЭПИЛОГ ДЛЯ ЗАПИСНОГО ПЕССИМИСТА В эпилоге затянувшегося разговора, понятно, хотелось бы выдать нечто конструктивное. Спору нет, чем больше нищает Тюменская область (вспомни­ лись удивительно точные строчки: «ле­ са — обезлосели, обезлисели, обезлесе­ ли»), тем рачительнее становится хозя­ ин. Русская душа всегда особо ценит то, что утрачивает. Наше обилие, на мой взгляд, это наша большая нацио­ нальная беда.