Сибирские огни № 011 - 1990

Федюня поначалу все на старое порывался. Сядет у порога и каню­ чит : — Сосадки, сосадки... К началу войны в новой избе было уже трое парнишек. Следом за первенцем ступеньками поднялись Алексей и Григорий. Но осво­ бодившуюся зыбку Павел не выбрасывал — кто знает, вдруг да при­ годится. Не пригодилась. На войну Павел собрался сразу, как только пришло известие. Но скоро вернулся из комендатуры вместе с другими мужиками: спецпереселенцев, оказывается, брать на фронт было не велено. Воевать мужики из поселка № 8 пошли в сорок втором году. С Оби дул сердитыми порывами ветер, навылет пронизывая людей, стоящих на причале, разбойно посвистывал в сосновых верхушках, добираясь до середины урмана, словно и там хотел все взбаламутить, перемешать, как взбаламутилось и перемешалось все в людской жизни. Тягуче, надсадно гудел буксир, готовясь взять на прицеп баржу, на которой возили в последние годы один лишь живой груз. Долгие проводы — лишние слезы. Павел первым на трап под­ нялся. Встал у борта, махнул рукой, закричал, чтобы Мария уходи­ ла, не мерзла сама и не морозила ребятишек. А она стояла, не дви­ гаясь, держала на руках младшенького, Гришу, а за подол ее юбки цеплялись красными от ветра ручонками Федюня и Алешка. Стояла, смотрела на баржу и ничего, кроме белесого тумана, не видела — слезы глаза застили. Буксир плюнул в низкое небо черными сгустками дыма, ветер тут же растянул их в черные ленты, а скоро и совсем развеял — ни следочка, один лишь мазутный запах остался. Два толстых троса натянулись, чуть приподнялись над водой, и буксир, всхрапывая от натуги, потянул баржу вверх по течению. На войну. «Война нас в правах уравняет, — говорил в последнюю ночь Павел, сидя на корточках возле печки и попыхивая самокруткой.— Она крови требует, вот кровью мы и сравняемся. Ежели не вернусь, так хоть вас отсюда выпустят. Должны выпустить...». Блажен, кто верует. Похоронка на Павла пришла через год. В тот же год Мария зазевалась на лесоповале, не успела ото­ гнать лошадь от штабеля, а штабель развалился, и тяжелые бревна перехряпали несчастной животине ноги. Марию допросили с при­ страстием и признали в несчастном случае умышленное вредитель­ ство. Колючей проволокой замаячил впереди лагерь. А ребятишки, куда их девать? Домой отправлять, на родину. Тятя после двух лет отсидки вернулся в деревню, должен подсобить, родная же кровь. Мария написала ему письмо, а сама кинулась по знакомым в посел­ ке, упрашивая, чтобы взяли детей на догляд и прокорм, пока не приедет за ними дед. Нашлись добрые люди, взяли. А ну как следо­ ватель зауросит? Крутнулась на одной ноге, и к нему. Следователь сидел в конторе за длинным столом, а на краешке стола лежал наган. На стене, за спиной следователя, висела большая карта страны, к ней иголками приколоты были красные флажки, похожие издали, от порога, на капельки крови. На улице крапал долгий осенний дождь, и окна плакали. Мария глянула через их мутные стекла, увидела сплошную пелену и подломила неподатли­ вые ноги в коленях, безмолвно опустилась на грязный пол с вышор- канной у порога краской. — Помогите... Глаза у следователя были синенькие, как новенький ситчик, он поморгал ими, поморгал, глядя на Марию, и показал на фанерную дверь в соседнюю комнату, где стояла гкойка. Без слов сказал, что ему требуется. Мария поднялась сАшла," тютаНнулась нидвершнВаддай