Сибирские огни № 011 - 1990

ске. Как это изначально и планирова­ лось. Но в тех же изначальных намет­ ках предусматривалось охватить сетью научных центров всю территорию Сиби­ ри. Этот стратегический замысел Лав­ рентьев принялся воплощать в жизнь, едва головной центр начал обретать ося­ заемые контуры. Не сразу, не вдруг, день за днем, год за годом начали обретать осязаемые контуры и центры в Иркутске, Красно­ ярске, Томске, Улан-Удэ, Якутске. Их назвали комплексными, ибо там, как и в головном центре, усилия ученых со­ средоточены и на фундаментальных ис­ следованиях, и на решении большого круга проблем прикладной направлен­ ности, продиктованной нуждами регио­ на. В последние годы народились, подчи­ няясь логике развития, новые опорные точки, своего рода научные форпосты (в виде одного-двух институтов или не­ скольких лабораторий) в Барнауле, Ке­ мерове, Кызыле, Омске, Тюмени, Чите. В результате общее число академиче­ ских, научно-исследовательских и опыт­ но-конструкторских формирований до­ стигло шестидесяти, а количество науч­ ных сотрудников перевалило за девять тысяч. Не знаю, здесь, может быть, было бы к месту поименовать достижения в ма­ тематике и физике, в химии и биологии, в науках о Земле и в археологии, в ши­ роком спектре прикладных исследова­ ний, получивших разнообразные прак­ тические выходы, — поименовать весь тот, внушающий уважение, круг задач, успешное решение которых позволило сибирякам занять достойное место на передовых рубежах мировой науки и техники, однако мне представляется бо­ лее логичным заменить эту сухую и не всем доступную конкретику зримым проявлением ее международного при­ знания. Надо сказать, первые ласточки этого признания успели порадовать и Лаврен­ тьева, причем в числе именинников был ион сам со своими незаурядными ре­ зультатами в развитии теории быстро, протекающих процессов. Только он не кичился этим и не позволял кичиться ученикам, принимавшим участие в рабо­ те, зато не упускал случая рассказать на­ шему брату — газетчикам, как оценива­ ет мировая научная общественность очередной всплеск того или иного талан­ та. Знай, мол, наших! Нет, он не отдавал предпочтения «сво­ ему клану» — математикам или меха­ никам, с одинаковым чувством восхи­ щения мог говорить о создателях новых катализаторов или о последних наход­ ках археологов. Именно от него я впер­ вые услышал о токийском эпизоде из богатейшей биографии Окладникова. Причем, рассказывая, он сознавал, ко­ нечно, что солнечные блики этого эпи­ зода освещают все Отделение. Беспрецедентное это происшествие с Алексеем Павловичем было зарегистри­ ровано не где-нибудь, а на международ­ ном Конгрессе антропологических и эт­ нографических наук в Японии. В Токио. Произошло все во время перерыва между заседаниями, в короткие минуты, отведенные регламентом для того, что­ бы участники форума могли выкурить по сигарете, промочить горло стаканом кока-колы, перекинуться между собой парой слов. И вот начался перерыв, все двинулись из зала заседаний в фойе, и тут привычный для подобных пауз сум­ бур странным образом нарушился... не­ коей налаженностью, толпа как бы под­ чинилась какой-то внутренней упорядо­ ченности, которая скоро обрела контуры обыкновенной очереди. Тот факт, что это не просто случай­ ное перестроение людского потока, а именно очередь, недвусмысленно под­ тверждала фраза, требовательно произ­ несенная кем-то по-английски и звуча­ щая в русском переводе следующим об­ разом: — Соблюдайте порядок, господа, вре­ мя дорого всем! Обращало на себя внимание, что тут почти не было молодых ученых, в оче­ реди теснились убеленные сединами мужи, и каждый с бережью прижимал к себе либо туго набитый портфель, ли­ бо объемистую папку. Быстротечное время между тем со­ вершило свой круг, пауза кончилась, и вежливый звонок напомнил, что все в мире подчинено расписанию — будь то школьный урок, пассажирский поезд или конгресс антропологов и этногра­ фов. Только напоминание на этот раз не возымело ожидавшегося действия, со­ лидные, давно приученные ко всяче­ ским регламентам люди словно бы и не слыхали звонка. В воздухе запахло скандалом. Переполошившиеся устроители конг­ ресса кинулись выяснять причину, ки­ нулись выяснять, готовые немедленно пресечь нарушение, а нарушителя под­ вергнуть примерному наказанию. Кину­ лись, но тут же надавили на тормоза: в роли нарушителя оказался представи­ тель выдающейся плеяды исследовате­ лей доисторического периода человече­ ства — советский академик Окладников. Он сидел, затиснутый в угол фойе, а перед ним толпились иностранные кол­ леги — выворачивали внутренности портфелей, распахивали створки папок, показывая ему последние свои находки: каменные орудия, костяные изделия, вырезанные из дерева фигурки зверей и птиц, фотографии наскальных рисун­ ков. Они демонстрировали все это от­ нюдь не ради того, чтобы похвалиться найденным или заслужить одобрение за проделанную работу, хотя таким одоб­ рением, конечно же, гордились бы, — нет, им важнее, им нужнее были его комментарии, его оценка, его точка зре­ ния, его сопоставления, его выводы. Они выступали в роли приготовишек — и не смущались этим, не стеснялись этого, ибо перед ними был сам «мистер Окляд- никофф»! — Но ведь был же звонок, господа! — спохватился, наконец, Окладников, со­ знавая свою невольную вину за привне­ сение совершенно недопустимого хаоса в строго выверенное расписание между