Сибирские огни № 011 - 1990

Геннадий ПАДЕРИН ОКНО В БОЛЬШУЮ НАУКУ К 90-ЛЕТИЮ АК АДЕМ ИК А М. А . ЛАВРЕНТЬЕВА «...был инициатором создания в Сиби­ ри нового крупного науч. объединения — Сибирского отделения Академии на­ ук СССР и возглавил его.» (БСЭ, т. 14, стр. 90). Нет слов, он вошел в новейшую исто­ рию мировой науки со своим видением целого ряда направлений в математике, механике, прикладной физике, его ис­ следовательский путь заслуженно вен­ чает признание — «Выдающийся уче­ ный современности», а многие зарубеж­ ные академии избрали неутомимого следопыта почетным членом, и все же главным деянием Михаила Алексеевича Лаврентьева, подлинным жизненным подвигом явилось создание этого самого «науч. объединения». Где, в каком сновидении привиделись впервые этому неугомонному человеку контуры сибирской академии? Контуры научные и контуры географические? И почему именно здесь, на сосновой чащо­ бе под Новосибирском, остановил он свой выбор? И какому богу молился, чтобы получить «Добро!»? Место размещения Академгородка (он был первым и «заглавным» в ряду буду­ щих городков науки и узурпировал честь именоваться с большой буквы) могло оказаться иным, имелись вариан­ ты. В частности, предлагалась Минусин­ ская котловина, в одном из сел которой (в широко известном ныне Шушенском) отбывал в свое время ссылку Ленин. В письме к родным Владимир Ильич на­ звал Минусу сибирской Италией. И то сказать, это едва ли не самый благодат­ ный уголок на всей громадной террито­ рии сурового региона. К слову, здесь вызревают даже арбузы, что на тысячи километров окрест воспринимается как некое чудо. И конечно же, данное обсто­ ятельство могло послужить в качестве дополнительного стимула для тех, кого Лаврентьев намеревался зазвать в отряд первопроходцев. Почему перетянул Новосибирск? К 1957 году, когда Михаил Алексеевич, опираясь на постановление Совета Ми­ нистров СССР, готовился прорубить здесь окно в науку, этот молодой, стре­ мительно растущий город, вышел в пер­ вую десятку индустриальных гигантов страны. Он располагал мощной строи­ тельной базой и достаточным количест­ вом умелых рук, а развитая промыш­ ленность вызвала к жизни целый куст научно - исследовательских лаборато­ рий, откуда можно было ждать притока талантов в будущие академические инс­ титуты. Как все математики, Лаврентьев бла­ гоговел перед цифирью. Перед любой цифирью. Но когда ему представили на утверждение генеральный план поселе­ ния ученых, план, подкрепленный соот­ ветствующей геометрией и всеми необ­ ходимыми параметрами, он даже не стал вникать, заявив: — Хорошо! Просто прекрасно! Но пре­ жде чем утвердить, я должен сверить с местностью. — Но мы же вели привязку к местно­ сти, которую выбрали вы сами, Михаил Алексеевич, — попытался урезонить ар­ хитектор Александр Сергеевич Михай­ лов, — здесь никакой отсебятины, все по вашим наметкам. — Вот и хорошо, просто прекрасно! Но давайте все же поднимемся еще ра­ зок. И в который уже раз вознесся над сосновым массивом на вертолете, сверяя генплан с реалиями ландшафта и изво­ дя экипаж просьбами зависнуть то в одной, то в другой точках. А намотав­ шись до морской болезни по воздуш­ ным ямам, «запросил пардону», но после посадки не заторопился отдыхать, а двинулся по лесным тропам пешим хо­ дом. В домашнем архиве хранится фо­ тография: Михаил Алексеевич с бинок­ лем в руках на вершине вековой сосны. На обороте снимка обозначено: «Май 1957 г.». Так было: он обследовал собственны­ ми подошвами, ощупал собственными глазами каждый из 1260 гектаров, отве­ денных под Академгородок. Мне дове­ лось наблюдать его во время одной из таких рекогносцировок. В походе уча­ ствовали и двое других закоперщиков всей этой сибирской эпопеи — академи­ ки Сергей Львович Соболев и Сергей Алексеевич Христианович. Первопро­ ходцев сопровождала соответствующая свита — представители местных влас­ тей, архитекторы, хозяйственники и, как водится, фоторепортеры и газетчи­ ки. В числе последних Судьбе и было