Сибирские огни № 010 - 1990

стей, так имеет ли значение, знает человек больше или меньше? Если больше, его кругозор несколько шире, но разве не так же бесконечно он удален от цели? В сравнении с двумя бесконечностями все конеч­ ные величины уравниваются. Как говорил Майстер Экхарт, истину не познать, и лучшее для души — неведение, которое приводит ее к чудесному. И что сотворенность вещей, как только человек постигает ее, перестает его волновать и утоляет, но зато Логос постоянно томит нас, постоянно является нам и все же сокрыт. Человек тоскливо ищет, счастье — побудительный мотив всех его поступков, даже тогда, когда человек собрался в следующий миг отравиться. Все в поиске, и никто у цели. Но разве само по себе это алкание не есть несомненное свидетельство того, что некогда человек знал истинное счастье? Миф о рае жив. С той поры, как нами утрачено истинное счастье, мы го­ товы принять за него что угодно, даже самоуничтожение. Одни ищут счастья в могуществе, другие во всевозможных диковинках, третьи в сладострастии. Но иные поняли — и они-то, как мне кажет­ ся, ближе всех к цели, — что столь желанное людям всеобщее благо может быть только в том, что поровну принадлежит всем, не вызы­ вая ни зависти неимущих, ни гордости имущих. Это нечто — исти­ на... Если хотите, бог. Истина не может стать ничьим частным досто­ янием или преимуществом, и каждый ум может стать только прича­ стным ей и только отрекшись и отрешившись от личной ограничен­ ности, от искания с в о е г о . В истине нет своего и чужого. В ней все солидарны. Поэтому если кто-то во имя своего мнимого облада­ ния истиной противопоставляет себя другим, гордясь своим преиму­ ществом, то это лишь доказывает, что он еще не в истине! Достигшие обладания высшим благом узнают друг друга издалека. Мы бессиль­ ны узнать истину, но можем ее чувствовать. И мир делится на пра­ ведников, которые считают себя грешниками, и грешников, которые считают себя праведниками. Перед нами последний. То есть, скажем так, еще не дошедший. Теперь спросим себя: допустимо ли искоренять злодейство, уби­ вая злодеев? Не значит ли это умножать их число собою? Зло сле­ дует побеждать добром. А заблуждение следует побеждать истиной. Но для этого ищущему следует предоставить свободу дальнейших поисков. Подсудимый должен быть изолирован от общества, но изо­ ляция эта будет неполной, с неограниченными возможностями для посещений, с безусловным правом пользоваться библиотекой. Свобода передвижения подсудимого будет ограничена сроком на один год. Таков приговор суда. Ах да, я чуть не забыл — последнее слово подсудимого. Вот оно: — Что ж. Не следует привязываться ни к кому и ни к чему. Требование свободы. Надо уметь беречь себя — это сильнейшее испы­ тание независимости! Это не приговор, это награда! Мы, полные зло­ бы против соблазнов зависимости, состоящих в карьере, успехе или увлечении чувств; мы, благодарные даже нужде и болезням за то, что они всегда освобождали нас от какого-нибудь правила и его пред­ рассудка, мы, любопытные до порочности, исследователи до жестоко­ сти, с пальцами, желающими схватить неуловимое, с зубами и же­ лудками, способными переварить самое неудобоваримое, с передни­ ми и задними планами, которых никто не осмелится добежать до конца, ночные совы труда, даже среди бела дня, и при случае — пу­ гала — вот какого сорта люди мы, свободные умы! Нам чужда мера, наше чувство возбуждается только бесконечным, неизмеримым! Там лишь находим мы наше блаженство, где нам грозит наибольшая опасность! Неслась над землею ночь. Под небом нашей деревни стояла тишь, клубилась лунная туманность, ребята мои спали богатырским