Сибирские огни № 010 - 1990

далее. Только о самой себе душа ничего не знает, так как ей нечем познать себя. Те, что писали о возможностях души, не пошли дальше того, к чему привел их естественный разум. Всякая истина, которой когда-либо учили и будут учить учителя, проистекает из их собст­ венного разума. Святой Павел был похищен на небо, где он услыхал бога и где видел все вещи, и снова пришел в себя. Ничто из того не было им позабыто, но было в нем так глубоко и сокровенно, что его РАЗУМ не мог достать. Поэтому лучшее, к чему можно прийти в этой жизни — это молчать и дать высшему говорить и действовать в себе. Когда все силы отрешены от своих дел и образов, когда человек по­ гружается в забвение всех вещей и себя самого, то вдохновение как бы изгоняет действительный разум и само становится на его место и само исполняет все, что делал этот последний. Действительный разум слаб, он не может держать даже двух образов одновременно, а лишь один за другим. Когда же на его месте вдохновение, Логос, то в разу­ ме рождается одновременно все многообразие ликов в одно мгнове­ ние. И тогда в нас самих заключена, по существу, вся правда. Но долгое созерцание Логоса становится духу невыносимо. Понять нам поступок Офелии снаружи, вне границ ее души, невозможно. И оце­ нить его мотивы и причины тоже не в наших силах. Ибо в центре этого понимания могла пребывать лишь она сама, и то на короткое время озарения. Но сейчас, на суде, из показаний свидетелей откры­ лись существенные факты. В тот день и час, когда умерла Офелия, она должна была находиться в автобусе, который именно в это же время разбился. Таким образом, гибель ее была предрешена даже не внутренними ее мотивами, а по замыслу судьбы. Исполнитель непо­ винен. Обвиняемый передал яд не в тот день, а за несколько дней перед тем. После разговоров с обвиняемым у нее были беседы и с другими людьми, в частности, с отцом, порвавшим ее билет. Неизбежность ги­ бели Офелии снимает всякое обвинение с подсудимого. Вспомним миф о царе Эдипе и спросим себя: виноват ли он? По легенде, он признал себя виновным и сам себя в наказание ослепил. Но ни один праведный суд не взял бы на себя право осудить его. Да, даже не­ вольные преступления человека причиняют зло народу, и недаром чума стала опустошать город царя Эдипа. Но осудить его за это мог только он сам. Следует предоставить самому обвиняемому судить, в какой мере он повинен в этой смерти. Вот речь судьи Паскаля: — Есть познания математические и есть непосредственные. Ма­ тематические отчетливы и предусматривают возможность полной передачи другому. Непосредственные познания субъективны, но зато охватывают разом столько условий, сколько математически учесть невозможно. Именно о таком познании говорил адвокат Экхарт. Не­ посредственное знание трудно передать другому, но люди, прошед­ шие похожий путь познания, понимают друг друга с одной фразы. Идеи нашего подсудимого могут быть приняты полностью либо от­ вергнуты с неприятием, они рассчитаны лишь на единомышленни­ ков. Истинная нравственность, как говорил подсудимый, пренебрега­ ет нравственностью. И убеждение, добытое своим путем, не поколеб­ лется от мнения и приговора суда. Но я хотел бы сказать в предосте­ режение ему следующее. И чувство, и ум мы либо совершенствуем, либо развращаем. Верный путь развития нащупать крайне трудно. Человек удерживается на грани двух бездн — бесконечности Вселен­ ной, перед которой он песчинка, и бесконечности небытия, атома, пе­ ред которой он колосс. Все предметы мира отмечены этой двойной бесконечностью, мы во всем ограничены, и положение меж двух крайностей определило и наши способности. Наши чувства не вос­ принимают ничего чрезмерного: слишком громкий звук нас оглуша­ ет, слишком яркий свет ослепляет, слишком большие или малые рас­ стояния препятствуют зрению, слишком несомненная истина ставит в тупик. Середина, данная нам, одинаково удалена от всех крайно