Сибирские огни № 010 - 1990

го себе в возможности, в какой бы то ни было надежде обратить взоры ду­ шевные к этому общечеловеческому символу. Агрессивность Еременко поис­ тине революционна, т. е. саморазруши- тельна. В. В. Розанов писал в «Опавших листьях» о богоборцах и богоубийцах, что философия Ницше— это «филосо­ ф и я выпоротого человека», а ее оборот­ ная сторона — западно-сологубовский зуд — «кого бы мне высечь». Но Ницше, как считал Розанов, только потому и почтили, «что он был немец, и притом — страдающий (болезнь). Но если бы русский и от себя заговорил в духе: «падающего еще толкни», — его бы на­ звали мерзавцем и вовсе не стали бы читать». Не те ли же самые мысли и чувства возникают, когда заходит се­ годня разговор о прививке дзен-буддиз­ ма на русскую почву? В «Сибирских огнях» в этом году уже появилась статья, в самом названии которой точно схвачена вся нравствен­ ность и вся философия современной ле­ воавангардной поэзии — «Я для души имею свой свинарник» (перл одного из нынешних поэтов). Таких строк в ста­ тье приведено множество, но, к сожале­ нию, автор ограничился только демон­ страцией порока, болезни нашей поэзии. Анализа в статье почти нет. Конечно, проще всего брезгливо отстраниться от этого явления, занимаясь лишь высо­ кой духовной поэзией (лучше — клас­ сикой). О необходимости именно такого отношения к авангарду настаивает в неоднократных своих высказываниях уважаемый мною столичный критик и литературовед, прославленный и тем, что числом посвященных ему стихов побил все мыслимые рекорды в русской литературе и в мировой, вероятно, тоже. Но ведь это проще всего— не заме­ чать, мол, лишнего шума не будет. А пока мы молчим, они на своем, гор­ лом отвоеванном, фланге уже какую-то новую, невиданную литературу создали. А такая ли она новая, такая ли неви­ данная? К сожалению, все это уже бы­ ло, и если попристальнее приглядеться, очевидно, что новые поэтические гении так и остались в глубине души пылки­ ми красногалстучными пионерами и ре­ шительными комсомольцами, получился Павлик Морозов с обратным знаком, но синдром тот же. Да-да, как это ни при­ скорбно, но в кличах и кощунствах многих из «мета-» и «нон-» прогляды­ вает только один непереваренный боль­ шевизм с какими-то поверхностными вкраплениями восточных учений. По­ лученная смесь всего опаснее для ее непосредственных носителей. Путь А. Еременко — яркий тому пример. Но, может быть, я слишком вольно формулирую суть проблемы? Александр Сопровский в статье «Сло­ во и время», помещенной в сборнике «Молодая поэзия-89» (стихи, статьи, тексты. М., «Советский писатель», 1989) подходит к этому вопросу основатель­ ней — методологически и терминологи­ чески: «Равнодушно - игровое отношение к жизни во взаимосвязи с ремесленным (а то одновременно и неряшливым) от­ ношением к слову — вот основные сим­ птомы хронического недуга нашей поэ­ зии, литературы да и шире — культу­ ры в целом. Пока на элитарном уровне ироническая игра словами и смыслами замыкалась сама на себя, на уровне массовом ярлыки и лозунги окончатель­ но превратились в самодовлеющую — и весьма навязчивую! — реальность, в «концепты». Серая серьезность официо­ за и ерничество нонконформизма по ис­ токам и по культурной сути смыкают­ ся между собой. Там и тут в основе — обесцененное слово, в котором не све­ тится образ, за которым не стоит ника­ кого личного, никакого исторического опыта». Теперь самое время продемонстриро­ вать все, о чем так много уже сказано, на примерах конкретных произведе­ ний или, как любят выражаться сами поэты данного направления, текстов. Сии тексты я взял из двух основных источников: альманах «Истоки-89» (М., «Молодая гвардия», 1989) и уже упомя­ нутый «Молодая поэзия-89». Сейчас на дворе время не журнальное, литератур­ ная ситуация лучше всего выражается сборниками и альманахами, поэтому двух названных источников вполне до­ статочно для полного и точного пред­ ставления. «Мышь //посы п анная дустом // знай лежит себе в он я е т// третий день под батареей < . . . > / / И раскрывшись и о тдавш ись// И нахрюкавшись приман­ к и // мышь лежит под батар еей // слов­ но пешка в центре поля //и золирован ­ ная». Это Нина Искренно, любящая поли­ стилистику и концептуальность образа. Кстати, пишущая стихи в адаптирован­ ном под авангард фольклорном жанре небылиц и детских считалок, вроде: «Курлычет кошка на заборе// Свинья упала из гн езд а// Еще летать не научи­ л а с ь // А фонари уж отцвели». Посыпа­ ние читателя дустом, видимо, дань иде­ ологии направления. «И в этот час ночного пластилин а// замыкаю цепь отца и сы н а// милая, давай родим к р ети н а// Чебурашку или буратино». Это уже подхватывает и продолжает Владимир Друк в своей эсхатологиче­ ской, полной безысходности, стереопоэ­ ме «Телецентр», надо сказать, неодно­ кратно опубликованной автором. (С та­ ким мироощущением стоит ли забо­ титься о переизданиях, не лучше ли другим способом готовиться к Судному дню?). А вот и автор манифеста Юрий Ара­ бов: «Неуязвимый для лекарства, //Все­ гда с холодной головой... //Е м у на вре­ мя и пространство //П левать, поскольку — неживой < . . . > //Д р у зья небытия! Устойчив// Союз без пульса и ангин. //К л ян у сь вам в каменные очи — //Я тоже мертвый гражданин. //М ы — де­ кабристы, но левее, //К о л ь зубы ноют все больней, //Н е оскверняй себя ш ал­ феем, //Похолодей, похолодей». Или так ая якобы сатира на бюрокра­ тическую, чиновную литературу, а на