Сибирские огни № 009 - 1990

— События моей жизни. — Мне нет никакого дела до событий вашей жизни... Вы нару­ шаете... — Зато мне есть дело до моей собственной жизни! — крикнула Лизавета и встала. — У меня их что — десять жизней? — Сядьте! — гаркнул на нее товарищ Зуевский, и сам возвысил­ ся над своим рабочим столом. — Сядьте и не суетитесь. Вы нарушили порядок. Неоднократно. Три ночи отсутствовали. Где вы были? С кем? С каким-то Лоусоном, сказал Пашин. — Не с каким-то, а с Генри Лоусоном. Вы же должны знать. Это писатель, ученый... Я была у него в гостях... А известно ли вам, чем это обернется? Вы станете невыезд­ ной... — Это еще что такое? — Вам никогда больше не разрешат выехать за рубеж. О чем вы там говорили с Лоусоном? Какие у вас с ним общие дела? — Вы настаиваете? — Я должен знать. — Почему — должен? — Разве вы не понимаете? Я, как и ваш руководитель группы, — мы отвечаем за вас. Вы за рубежом! Вы не дома! — А дома за меня никто не отвечает? — Не юродствуйте. Не до того. Где вы с ним были, чем занима­ лись? — Я уже говорила товарищу Пашину, что была у мистера Лоу­ сона дома, а занимались мы с ним в основном объяснением в любви. — Еще не лучше! Вы, может, собираетесь здесь остаться? Не вернетесь домой?! — Да вы можете от меня отвязаться? — на этот раз тихо спро­ сила Лизавета, заглядывая ему в глаза и ничего не видя там для себя хорошего, — Вам что — больше нечем здесь заниматься? — Как вы разговариваете! Вы что себе позволяете! Вам и так уже обеспечены неприятности, учтите это... — Неприятности с вашей легкой руки?.. — Да, я обязан сообщить о вашем поведении... — Что вы знаете о моем поведении, сидя за этим столом? — Я знаю, что вы уже три ночи не ночуете в гостинице. И вы не можете опровергнуть этот факт. — И не собираюсь. — Вот видите. — Да, я уже^три ночи ночую в достойном доме с достойным че­ ловеком под одной крышей. И вы это называете каким-то там поведе­ нием? — А вы как это называете? — Счастьем. — И для этого вы ехали за границу? Вы знали этого человека раньше? — Только по его книгам. — Вы здесь несколько дней, и уже три из них... — Ну ладно, — сказала Лизавета мрачно. — Мне этот разговор не нравится. Чего вы от меня хотите? — Чтоб не было в дальнейшем нарушений. Конечно, я должен буду доложить о случившемся, и вам придется объясняться по этому поводу... А сейчас я предупреждаю на будущее: ни единой отлучки без разрешения руководителя группы. — А он, конечно, не разрешит... — Вероятно. И вы обязаны подчиниться. — Даже если от этого разобьется мое сердце? — Моня это не касается. — Я уже слышала. Вам нет дела до моей жизни, до моего серд­ ца. А мне есть дело. И прошу это учесть, когда будете докладывать о