Сибирские огни № 009 - 1990

слаться на головную боль и остаться в гостинице, чтобы потом, когда все уйдут, побродить по улицам, поглядеть на вечернюю толпу, на витрины. Но Дмитрий Иванович вцепился в нее бульдожьей хваткой, заставил выпить таблетку, и ей ничего не оставалось, как заверить его, что головная боль уже прошла и она с радостью отправляется одеваться к вечеру. Зал был полон. Лизавете понравилась публика, и их места — в самом центре, и полумрак сцены, и даже то, как Дмитрий Иванович угощал Марину Познанскую и ее, Лизавету, конфетами с дурацкой мятной начинкой. Удивило Лизавету лишь одиночество мистера Лоу­ сона — он сидел отдельно, чуть впереди, так что она видела только его коротко стриженный затылок. Лизавета обрадовалась, что он был почему-то без миссис Лоусон, что не придется в этот вечер ви­ деть, как он ухаживает за своей женой. Постепенно она увлеклась музыкой, хотя и отмечала время от времени, отвлекаясь, что музыканты очень похожи на самого мисте­ ра Лоусона: в таких же хорошо сшитых темно-серых костюмах, с такими же седыми головами и благородными жестами. Только удар­ ник был молод, толст, румян, без пиджака, с поддернутыми рукава­ ми мятой белой блузы. Ударник был похож на Дмитрия Ивановича и не понравился Лизавете. Оркестр играл музыку Лизаветиной молодости, но теперь эти ме­ лодии казались ей мягче, одухотвореннее, чем когда-то. Наверное, такая метаморфоза в восприятии произошла потому, что дома дочка без конца крутила записи этих ужасных рок-групп, от которых да­ же кот (ничейный, приходивший изредка к ним в дом) прижимал уши и отказывался от еды. «Все относительно, — думала Лизавета, вслушиваясь в печальные вздохи контрабаса и торжествующий клич трубы, — надо было людям пройти сквозь хэви метал, чтобы джаз показался тихой обителью...». После концерта публика не побежала в гардероб, а продолжала еще некоторое время прохаживаться в холлах. Мистер Лоусон подо­ шел к Лизавете, видимо, обменяться впечатлениями. — Это наши старейшие джазмены, — стал рассказывать он, — ученики знаменитых исполнителей Ронни Скотта, Тобби Хэйса... — Тут деликатный мистер Лоусон опомнился вдруг и прекратил сы­ пать именами. — Эти музыканты, в свою очередь, учились у амери­ канцев и мечтали создать свой джаз... не хуже американского, но с английскими особенностями... Их музыка была не такая неистовая, как у американцев, но зато, на мой взгляд, несколько более зримая, более ценная. Они остановились, и мистер Лоусон посмотрел сверху вниз на молчавшую Лизавету. После паузы он спросил, мягко, почти извиня­ ясь, чтобы в вопросе ей не послышался упрек: — Мне почему-то кажется, миссис Травкина, что вам не очень понравились наши музыканты? — Я вообще не очень люблю джаз, — неожиданно сказала Ли­ завета. — Вот как? А у меня сложилось впечатление, что он близок ва­ шей натуре... — Нет, нет, как раз наоборот... Он быстро утомляет меня... сво­ ей резкостью и раздробленностью... Понимаете? Как будто на наших глазах разбили прекрасную вазу и предлагают любоваться ее оскол­ ками... — Я весьма удивлен, что у вас такой взгляд. Но, согласитесь, миссис Травкина, в джазе есть много и привлекательного... Эта сво­ бода, раскованность... тем не менее в пределах строгих правил... И эта демонстрация индивидуальностей... — Я это все башкой,., простите, головой понимаю, мистер Лоу­ сон. Но душе хочется мягкости.и покоя...