Сибирские огни № 008 - 1990

А он без сознания... Он не сможет сам дойти... Мы занесли его втроем: сестра, санитарка и я. Сестра пощупала лоб у Кирюши, проверила пульс, покачала головой: «Да-а, тяже­ ленький... А ну, Дарьюшка, беги за Верой Антоновной». И тут разом прорвалось; как нарыв, постепенно назревающий, и разговор с ма­ терью Кирюши, и мои, как мне показалось, унизительные диплома­ тические хитрости у коменданта, ссора с мужем, дорожные страхи, довезу не довезу... Было неловко — взрослый человек, а реву, как девчонка. Никакой выдержки. Но я ничего не могла поделать с со­ бой. Так зареванную меня и застала Вера Антоновна. Она распоря- дилась перенести Кирюшу в ванную комнату, где теплее, переодеть, и потом уже в палату. Слава Богу, значит, приняли. Мне принесли медицинский халат, я сняла полушубок, стащила промерзшие валенки, сунула ноги в тапочки, и сестра отвела меня в маленький кабинет главного врача. Сестра принесла мне горячего чаю и булочку с маслом. Есть я не могла, а чай, обжигаясь, выпила чуть ли не залпом. Тикали большие напольные часы, отсчитывая секунды. Я вста­ вала, подходила к окну, смотрела на хмурые ели. Снова садилась и, немного погодя,— шла к окну. Время остановилось. Наконец появилась Вера Антоновна. — Двухстороннее крупозное воспаление легких. Хорошо, что привезла. Тянуть было нельзя. Прервав поток моих благодарностей, она предложила пойти к ней: Ксюша (домработница) меня накормит. — Нет, спасибо. Большое спасибо. Не могу я. Я лошадь у ко­ менданта едва выпросила,— и тут, вспомнив о своих посулах Пра- щуку, выложила все о своем визите к нему. Пыталась юмором скрыть смущение. Вера Антоновна, видимо, поняла все как надо и не только дала для дочери Пращука рыбий жир, но пообещала на днях — «вот выведу из тяжелого состояния мальчика»,— приехать на Таежный посмотреть дочь коменданта, и сказала фразу, которую я не сразу поняла: «Дети-то ни при чем». Выехала за околицу, и подступили страхи. Не успела подумать, как впереди замаячил мужской силуэт. Я опустилась в кошевке на колени, так удобнее погонять коня: подхлестывала вожжами, кри­ чала: «Н-н-ноо, н-нн-о-о!» Вот уже вижу сквозь дурман страха — мужик машет рукой, что-то кричит. Но добрый Серко проносит мимо — лишь полозья взвизгивают. Оглядываюсь: мужик бежит вдогонку, машет рукой. Сквозь крик и страх прорвалось мое имя. Потянула вожжи. Оглянулась. Ос­ тановила коня. Мужик приблизился. — Боже мой, Тарас Петрович. Тарас Петрович! Как вы меня напугали. Тарас Петрович ловко прыгнул в сани. — Ну-с, храбрая трусиха,— засмеялся он.— Поехала одна. С ума сойти. Я бы вас ни за что не пустил... на месте вашего супруга. — А я сама большая,—отшутилась я, хотя на душе заскребли кошки. — Что это у вас в мешке? Тарас Петрович вытащил из мешка ружье и положил его перед собой. Беря у меня вожжи из рук, сказал: — Буду защищать одну храбрую трусиху. Значит, не сплетни. Значит, правда, что рыскают бандиты. Но теперь уже не страшно. Тарас Петрович охотник. Лучший стрелок на Теплостане. На приисках он был в своем роде фигура примечатель­ ная. Он широк в плечах, лицо крупное и загорелое даже зимой. По утрам снегом по пояс умывается. Образован, умеет ладить с людьми, а вот от хороших постов отказывается. Предпочитает быть в тени. И