Сибирские огни № 008 - 1990

Лишь после я догадалась: подстраховался Пращук — не ука­ зал, кого я везу. Пращук вышел проводить меня на крыльцо. Сияла круглобо­ кая луна, обливая мертво-голубым светом черные избы и синие суг­ робы. Комендант потоптался, глянул на луну. — Видать, к морозу,— щурясь, с усмешечкой сказал: Ох, и хитрющая вы дамочка. Пусть дамочка, пусть хитрющая, пусть усмехается, зато Кирю­ шу в больницу отвезу. Когда вернулась с Таежного, муж был дома и в таком благо­ душном настроении, что я решила не огорчать его, а сказать о своей поездке утром. Как я и ожидала, узнав, зачем и куда я еду,— он рас­ сердился. Теперь уже и по воскресным дням — я занята своей шко­ лой. Известно ли мне, что в нашем районе объявились какие-то бро­ дяги? Говорят, двое. Ограбили женщину. У парня хлеб отняли. Ло­ шадь отберут. С голодухи конину сожрут. Цели муж достиг я ис­ пугалась. Принялась его уговаривать поехать со мной, чем оконча­ тельно разозлила его. Глупее ничего не могла придумать. Вспыхнула соора. Муж сердито сказал: — Имей в виду — я о твоем вояже знать ничего не знаю. Всем так и скажу, и ты говори,— оделся и ушел. Немного погодя, ко мне постучалась Мария Кузьминична. — Холодно на дворе, — произнесла она, избегая моего взгляда, — вот возьмите пуховый платок. Ехать не ближний свет. Я поняла: она все слышала. Перегородка-то дощатая. Морозец был сильный, без ветра, и я быстро добежала до конно­ го двора. Старший конюх — густобровый старик — дал мне свой ту­ луп. Но я в него завернула Кирюшу. — Коня запряг доброго. Серко погонять без надобности. Только вожжой пошевели. Ну, езжайте с богом,— напутствовал нас конюх. Проезжая мимо Теплостана, я всматривалась, не покажется ли рослая фигура мужа. Не показалась. Вот уже позади занесенные снегопадами крыши домов и дымы, что кудрявились над ними. Вот уже и горы подступили к дороге. Забураненная тайга глухо гудит. Никого. Ни души. Вспомнила слова мужа о беглых бродягах, и легкий озноб по­ полз по спине. Нет, нет... Об этом думать нельзя. Господи, помоги! Я наклонялась и слушала: дышит ли Кирюша? Из запекшихся губ легкий хрип. Веры Антоновны в больнице не оказалось. Нянечка в приемном покое коротко пояснила: «Уехала на прииск к больному». На мою просьбу: пусть мальчик до прихода врача полежит в приемном по­ кое, она резко отрубила: «Без направления не положено». Я с нена­ вистью взглянула на ее сытое с наглыми глазами лицо и громко, чуть не с криком выпалила: — У вас что, души нет? А если ребенок умрет? Я везла его в такую даль. Вошла сестра, пожилая женщина, с добрым, несколько одутло­ ватым лицом. — Что за шум? Здесь больница,— она сердито взглянула в мою сторону. Она перебила мои пространные и бестолковые пояснения. — Поняла: вы учительница. Ваш, что ли, ребенок? — Нет. Что вы? Это же мой ученик. Ему одиннадцать лет. Его родители... (я чуть не сказала — спецпереселенцы, но вовремя опом­ нилась, чего доброго, еще не примут). Его родители на лесоповале... Вот я и привезла. Фельдшер сказал: если в больницу не отвезти, на­ верное, умрет. — Значит, ученик,— сестра внимательно взглянула на меня,— давайте вашего ученика, не на морозе же ему лежать.