Сибирские огни № 008 - 1990

вающую личные перспективы, обеспечи­ вающую сверхобеспеченное внесоциаль- ное существование в социалистическом обществе. Правящая номенклатура ста­ ла классом, даже более привилегирован­ ным, чем дворянство. Правда, в силу специфики своего формирования она не могла быть носителем и малой доли достоинств, присущих дворянству, не могла иметь и не имела потенциальных его творческих возможностей. Творческая индивидуальность, дело­ вая инициатива, критическое отношение к действительности расценивались как порок, преступление и искоренялись. Шел неизбежный в таких социальных условиях процесс нравственной деграда­ ции, духовного обнищания народа. Само понятие народ как-то незаметно было подменено устойчивым словосочетанием «народные массы». Средства массовой информации буквально заполнены стра­ стными призывами просвещать, воспи­ тывать, культурно обслуживать народ­ ные массы. Само слово масса применительно к лю­ дям, а каждый человек — личность, не­ повторимый космос, представляется не­ пригодным. Масса — вещество, тело, ма­ терия (по В. И. Далю). И замена слов народ, люди словосочетанием народные массы весьма примечательно в идеоло­ гическом плане. Массу можно месить, выбрасывая в Бабий или Нарымский яр, формовать по своему усмотрению. Произошло «расчеловечивание» понятия народ, исчезла в бесформенной абстрак­ ции личность как таковая с ее индиви­ дуальными особенностями, болями и радостями. Из массы можно формиро­ вать нечто новое, сильное и безличност- ное. Методом формирования стало вос­ питание. Коммунисты воспитывали комсомоль­ цев, комсомольцы — пионеров, пионе­ ры — октябрят... «Школой коммунизма» стали профсоюзы, воспитывали литера­ тура, кинематограф, пресса... В основе этого — неверие в разум и творческие силы народа, страх перед его волей. Власть народа, действующая «для наро­ да» и «ради народа», боялась своего на­ рода, его волеизъявления. Выборы были подменены пародией на выборы. Что же заставляло людей идти к избиратель­ ным урнам без права выбора, кричать «ура!» на многотысячных демонстра­ циях? Стремление выжить научило приспо­ сабливаться, отбрасывая гордость, чело­ веческое достоинство, даже обычную че­ ловечность. По-иному не мог поступать человек там, «где льется кровь. Где сло­ во, мысль, невольный взор Влекут, как явный заговор, Как преступление, на плаху И где народ, подвластный страху, Не смеет шепотом роптать...» (из стихо­ творного послания декабриста А. С. Пушкину). За десятилетия такой жизни народ, лишенный всяких политических прав и активного участия в общественной жиз­ ни, превращался в «народные массы», возвращался к первобытному состоянию стадности. Стадо послушно пастуху, если в руках его лишающий воли бичик но­ вых арестов, новых процессов. В стаде люди переставали быть собственно людь­ ми. Для многих такое состояние стано­ вилось вполне естественным. Человек, осознавший свою полнейшую недееспособность, а следовательно и «никчемность» своего существования, и не видевший реального выхода из со­ циально-политического тупика, искал забвения, старался отключить больное сознание. В этом социальная основа массового алкоголизма, унесшего десят­ ки миллионов жизней, наносящего мно­ гомиллиардный ежегодный ущерб на­ родному хозяйству, предопределяющего появление на свет физически и психи­ чески неполноценных поколений людей. Пьянство, на десятилетия ставшее нор­ мой жизни широчайших слоев народа, обернулось алкогольным геноцидом, по своим разрушительно-губительным по­ следствиям превосходящим урон Вели­ кой Отечественной войны. Официальная пропаганда все негатив­ ные явления нашей жизни или не заме­ чала, или определяла как «пережитки проклятого прошлого». Алкоголизм, нар­ комания, преступность в зарубежных странах порождены «уродливой соци­ альной действительностью», у нас — «пережитки прошлого». Это требует бо­ лее основательного рассмотрения. III Обескровленное нескончаемой чередой репрессий старшее поколение вынужде­ но было признать свое бессилие, сми­ риться, принять бесправие за норму со­ циального устройства. Новые поколения, не знавшие иной действительности, пол­ ностью отрезанные от внешнего мира и целенаправленно формируемые офици­ альной пропагандой, с молоком матери воспринимали психологию рабов, за честь почитали быть винтиками бездум­ ной машины социального строения. Че­ ловек-винтик не мог и не хотел думать, решать, отвечать; «Наше дело малень­ кое!» — стало поговоркой. Долог перечень бездумных деяний, повергнувших в нищету и пустивших с сумой по миру самую обширную и бо­ гатую плодороднейшими черноземами страну на планете, некогда продававшую зерно, мясо и масло многим странам Европы. Развиваясь «гигантскими шага­ ми», достигнув стадии «развитого социа­ лизма», стала великая держава посме­ шищем даже в глазах народов разви­ вающихся стран, истратила всю валюту и золотые запасы на покупку продоволь­ ствия и предметов первой необходимо­ сти за рубежом. Все это не укладывается в рамки здравого рассудка. Никакие глобальные природные катаклизмы, никакие опусто­ шительные нашествия вражеских орд не могли нанести и малой доли того вреда, который нанесен самоотверженным тру­ дом народных масс, состоящих из лю- дей-винтиков. Люди-винтики, ставшие у руля экономики, самым невероятным способом превращали блага в их проти­ воположность.