Сибирские огни № 007 - 1990

Я выиграла этот бой, пускай он будет не последний, всего лишь самый первый тайм, и впереди — война все та же, тебе я повода не дам смеяться, улыбнуться даже. * * * V Что еще, кроме ржавых оков, убегая, оставлю здесь! Я живу в стране Дураков на заброшенном Поле Чудес. Я затылком почую ОРДУ и вселенский такой неуют — золотые монеты во рту освистать ей меня не дают. Отпустите меня, не хочу ничего оставлять на потом, К твоему припаду я плечу хоть сухим прошлогодним листом. Еле слышно нам птица поет да сипит, как озябший дракон, старый ветер Всю ночь напролет над Великой Страной Дураков. Запалить, что ли, верный костер — полыхают пусть травы и лес, да увы, ничего не растет на истоптанном Поле Чудес. А вокруг уже пляшет орда. Понимаю — здесь проще ползти,„ Если хочешь, забудь навсегда. Если можешь, за нежность прости. # * * 47Отгородиться хочется от мира. Я не у вас, я у себя в долгу, как будто душу дверью защемило, которую открыть я не могу. Вот и стою перед глухой стеною и на потребу идолам бесполым, которые смеются надо мною, зачем хочу я лица ваши помнить! Не верю, не сочувствую, не знаю. Как ловко мы в глаза друг другу лжем. Но Истина... Ее улыбка злая нас караулит пристальным ножом. Да, лямка братства натирает плечи. Не проще ли скрутить из лямки кнут. А мне от вас и защититься нечем, друзья мои, властители минут. * * * V Я над черной водою стою у Надежды на самом краю. Приплыла ко мне рыбка, спросила: разве жить ты умеешь красиво! Да не жди ты у моря погоды — бесполезно — проси не проси. — Ни любви, ни тоски, ни свободы... Полыхают мосты по Руси. Я над черной водою стою у Свободы на самом краю. Отзвенела она, стыскрила и по склонам осыпалась горным безобразна, стара и бескрыла — притворилась натруженным корнем. Только омут, петля да темница позволяют душе не томиться. Я над черной водою стою у Молитвы на самом краю. Далеко за лесами-долами сиротливо я маюсь над Вами. Ваших глаз я касаюсь губами, будоража бездонные мели. Наши камни еще не упали, а веревки я рвать не умею. Ваших губ я касаюсь словами. Да не плачьте, ну что это е Вами... Я над черной водою стою на краю, на краю, на краю. Расплываются в омуте лица, все не те, кому стоит молиться. Приминаю спелую крапиву, не колена, судьбу преклоня... Приплыла ко мне рыбка — спросила: далеко ли до Судного дня!