Сибирские огни № 007 - 1990

нес там два чемодана. За ним шла Поля, а дети Христины, сироты, обступив ее, выли: — Тетя Поля, не бросай нас. Мы тебя будем мамкой звать, толь­ ко оставайся... Тетечка родненькая... Поля и сама плакала. Иван, сгорбившийся, небритый, потряхи­ вая небрежно завернутого ребенка, глядел на свое босоногое, разде­ тое, воющее семейство, выскочившее на улицу, и говорил совсем не то, что думал, что выражали глаза : — Вася, Петя, Лиза... Да пустите тетю! Но дети, казалось, не слышали отца. — Миленькая тетечка, все, все будем слушаться... Они держали ее за подол платья, заступая дорогу, и Поля при­ села на свой чемоданчик, обхватила их белобрысые головенки: — Да что мне с вами делать, бедняжки? Митя, ты иди, иди... А я не могу... Прости, Митя... Кара, покусывая губы, скрылась в сенях. Лукьян, не желая ей мозолить глаза, побрел на свою погрузку, хотя уже день кончился, хотя уже отработал смену. — Тоска фенольная! — не замечая того, опять заговорил вслух. — Не пить нельзя: ну что сделаешь нынче без стопаря? Да и на смех поднимут. А пить... Вон оно как оборачивается — сиротством. Тетку мамой назовут, только приголубь... Виденное бередило его, пока он шел на работу. А там уже голову заняла другая забота: как могли потерять уголь? И когда окружил- ся деловыми бумагами — и Кара, и дети, умоляющие тетку стать их матерью, и личные семейные неурядицы ушли бесследно. В какой-то момент Лукьян, как тот ученый, сделавший откры­ тие, вскочил и, тряся бумажкой, закричал: — Эврика! Вот он, уголек, — нашел! Оказалось, по своей халатности начальник ОТК не написал в углесбыт письмо, что шахта согласна забракованные инспектором 1700 тонн угля отправить заказчику, как промпродукт. На другой день он сам поехал в углесбыт, сверился — точно! Уголь отправили, а расчет, поскольку письма нет, не произведен. Все нашел Лукьян, хотя прошло немало времени. Сорок машин (семь тонн каждая) отправляли совхозам. А где деньги? И другое за­ нимало его: почему шахта почти два месяца выдавала промпродукт? Он просмотрел анализы — зольность и влага не превышали допусти­ мой нормы за редким исключением. Тогда почему они должны те­ рять такие колоссальные деньги? И закрутил машину. Арбитражная комиссия, народный контроль — все втянул в дело. И, удивительно, инспектор по качеству угля, который раньше браковал и был неумо­ лим, теперь особенно не противоборствовал. Да, мол, могли ошибить­ ся. Да, чтоб они лучше думали о качестве, так сказать, для острастки и перегибали палку. Когда Лукьян восстановил в цене почти две трети забракованно­ го угля, когда денежки потекли на счет шахты, тут уж директор просиял: — Эх, если б мне еще парочку таких помощников! — открыл сейф, достал оттуда бутылку коньяку и набузырил Лукьяну полный стакан: — Ну-ка, хвати за нашу удачу! И с погрузочно-транспортным управлением у Лукьяна с первых же дней завязался контакт. Пошел порожняк. И столько, сколько тре­ бовалось шахте. У них тоже был план —на количество отгруженных тонн. Не всегда его удавалось выполнить и особенно перевыполнить, чтобы получить премию. Тут помогал Лукьян. Он был своеобразным резервом. Сутки у железнодорожников кончаются в десять вечера. Все, что отгружено позже, идет уже в счет следующего дня. А Лукь­ ян Арсентьевич, хотя вагоны еще не нагружены, может быть, на участке случится какая закавыка, и уголь на-гора вовсе не пойдет, оформлял документы и сдавал к десяти в контору ПТУ. И термин особый был для этой операции — к л и н к а .