Сибирские огни № 007 - 1990

За окном послышался шум машины. Скоро в избу вошел высо­ кий, крепкий мужчина. Симочка, оживясь, выскочила из-за стола, схватила его за руку, нащупывая пульс, и потянула в комнату: — Проходите, я как раз свободна. Доминик Борисович пробурчал: — Хондросики,— и пояснил на ухо: — Она и на дому прини­ мает. Лучшей массажистки, говорят, трудно найти. Но мне это, про­ стите, надоело, так надоело-с... Симочка, озабоченная больным-хондросиком, вернулась, взяв кувшин с водой, махровое полотенце и... чайник с печки — все одним разом. Старуха, увидев это, заплакала: — Вы не любите меня! Чужого напоите, а матери и стаканчик жалко? Я надоела, так не стану досаждать, черт вас бей, я щас и уй- ДУ! К спинке кровати, стоявшей за ее спиной, старуха приладила свой поясок, завязала петлю. Оглядев строго, осуждающе и зятя, и гостью, встала на колени и сунула голову в петлю. Карина, забыв о своей боли, с ужасом вцепилась в доктора: — Доминик Борисович! — Не зада-авится,— меланхолично отозвался тот, тоскливо скре­ бя ногти кухонным ножом, словно жил последнюю минуту и не знал, как ее потратить. А старуха... она всего лишь свершала примерку (или проверку!) его петли. — Задавлюсь! — слышалось капризное. — Она пять лет грозится. — Задавлюсь! Затянула петлю, захрипела. Доминик Борисович вроде обрадо­ вался и даже привстал: так просто можно покончить со всем? Не га­ ся в глазах радости, проговорил ласково, адресуясь к теще: уступи- ка... пожалуйста. Его жест, его слова напугали Кару. Она бросилась к двери, за которой скрывалась Симочка, толкнулась плечом, но дверь лишь дрогнула слегка. — Мать в петле!— крикнула Кара. И ударилась сильнее — с другой стороны что-то звякнуло, наверно, упал запор. Дверь раскры­ лась, но Кара, точно обжегшись, тут же и затворила ее. Какой-то миг, забыв о Доминике, о старухе и о том, зачем пришла сюда, постояла, повернувшись спиной к двери, словно стараясь защитить ее от напа­ дения, и в следующий миг бросилась на улицу. Лукьян спал, переваливаясь с боку на бок и приминая куриный помет. День выдался жаркий, президент вспотел, волосы, растрепав­ шись, прилипли ко лбу, щекам. Но вдруг звякнула калитка и так, что, казалось, под ним дрогнула земля. Лукьян проснулся. В мыслях промелькнуло все, что натворил. Он приподнялся — к нему прибли­ жалась жена. Глаза ее светились такой ненавистью, такой реши­ тельностью, что он даже опешил. Кара сгребла его за волосы и крик­ нула: — Поля! Неси-ка топор! Я полечу его... Лукьян мигом вскочил, хохотнул нервно: — Бабочка, ты что? Ты что? — А то! Завтра к начальству потащу. Не помогут, тогда я уж сама найду на тебя управу. Хватит! Лукьян, чувствуя неловкость, прошелся по ограде. Кругом пол­ ный разгром. Забор с одной стороны повален, там, где росла малина, все потоптано, будто прошлось стадо коров. Ему не верилось, что это натворил он. — Сюда свиньи не заходили? Я бы с хозяев за потраву взял. Гы- гы, распускают...