Сибирские огни № 007 - 1990

авангардом вовлекаться в дело управления. Уравнение «хочешь научиться управлять — управляй сам» решено историей. Ленинская модель была самоуправлен- ческой скорее по интенции, чем по реально­ му содержанию. Вот эту-то интенцию и не­ обходимо усилить, отчетливо сознавая, что пришло время назвать вещи своими имена­ ми. Слишком долго мы путались в поняти­ ях, и по сей день сидят в своих идеологиче­ ских креслах люди, проповедовавшие пол­ ную идентичность государственной машины «периода застоя» —социалистическому са­ моуправлению. Самоуправление есть непо­ средственная демократия, или, другими сло­ вами, демократия участия. Это предполага­ ет, что человек вовлекается в политический процесс в первую очередь как активный субъект управления, и лишь во вторую — как избиратель. Следовательно, «микроуро­ вень» власти должен быть представлен да­ же не советами в собственном смысле сло­ ва, а собраниями граждан, представляющих только себя —и никого другого, но в то же время связанных общим делом и общими целями. Думаю, что это условие выполняет­ ся тогда, когда в основе конструкции низо­ вых государственных органов лежит произ­ водственный принцип. Условной «кухарке» вовсе не обязательно участвовать в общего­ сударственном законодательстве или заклю­ чать международные договоры. Но она вправе распоряжаться на собственной «кухне». В Октябре лозунг «Заводы и фаб­ рики—рабочим!» звучал как политический. Элементы решения можно найти уже в ленинской модели. С одной стороны, в про­ екте Второй Программы партии сказано: «Более непосредственное воздействие трудя­ щихся на устройство и управление госу­ дарства, т. е. более высокая форма демо­ кратизма, достигается при советском типе государства... тем, что первичной избира­ тельной единицей и основной ячейкой госу­ дарственного строительства является, при советской власти, не территориальный ок­ руг, а экономическая, производственная единица (завод, фабрика)»1. Процитирован­ ный документ ныне не в чести у либераль­ ной общественности, до самозабвения по­ груженной в поиски «истоков сталинизма». (Если чувство элементарного историзма все чаще отказывает «экономистам-теоретикам», то чего нам ждать от практиков?). С дру­ гой стороны, в социологии нет единой меры для высот народовластия. Я исхожу из конкретных условий — условий перехода от тоталитаризма к демократии. Эмансипиру­ ясь от государства, нарождающееся граж­ данское общество продолжает испытывать потребность в широком поле контакта с ним. Подчеркиваю: контакта, а не конфлик­ та. И если тоталитарные структуры разва­ ливаются, сталкиваясь с самоорганизацией граждан, то почвой для такой самооргани­ зации может послужить лишь производство. Кстати, вот что думали по поводу произ­ водственного принципа в середине 20-х, ког­ да кое-что—на практике очень немногое—от этой системы еще не было поглощено Ле­ виафаном: «...По отношению к основной массе рабочих, земледельцев и служащих обеспечивается не только то, что их пред’ Л е в и н В. И Поли. собр. соч. — Т. 38.— —С. 92. ставитель принесет с собою в совет неиска­ женный, цельный, деловой интерес своей производственной ячейки, но и то, что груп­ па избирателей, пославших депутата, не растает после выборов, а останется непре­ рывно со своим представителем, как по­ стоянная организация, как нераспадаю- щийся коллектив»1. Вернуть самоуправленческим формам — будь то Советы, СТК или массовые обще­ ственные организации — соответствующее им содержание нельзя, если не совершен­ ствовать сами формы. Необходимо расши­ рить рамки демократии участия. Но речь вовсе не идет о том, чтобы изгнать пред­ ставительные начала из политической си­ стемы. Местные самоуправления на пред­ приятиях могли бы выступать и как изби­ рательные единицы, делегирующие своих членов в вышестоящие, уже чисто предста­ вительные учреждения. Считаю возможным распространить этот принцип на всю иерар­ хию органов власти (предположим, област­ ной Совет избирается районными из числа их участников, а затем, в свою очередь, по­ сылает своих депутатов в Верховный Совет страны). Разумеется, прямые выборы име­ ют свои преимущества. Они известны. Я хотел бы —применительно к ситуации — сказать о недостатках. По нынешним вре­ менам прямые выборы дают «агрессивно­ послушное» или «агрессивно-непослушное» большинство в любом парламенте, и беда не в метаморфозах традиционного единения народа с... положим, с президентом, а в аг­ рессивности. Но главная проблема — в дру- гом: прямое делегирование «на самый верх» провоцирует разрыв между экономическим и политическим аспектами управления, впол­ не органичный для западного общества, но мало совместимый с исходными условиями нашего движения к демократии. Государст­ во получает возможность еще раз сыграть трудную роль «штаба экономики», и если командное администрирование устарело, то на подходе — новая сценическая интерпре­ тация: косвенный метод регуляции рыноч­ ных отношений. Увы, действенность этого метода в условиях несбалансированного то­ варного хозяйства невелика. Более эффек­ тивной была бы непосредственная регуля­ ция экономической жизни со стороны авто­ номных предприятий и их ассоциаций, ин­ ституционализированных в рамках полити­ ческой системы. А это как раз и обеспечи­ вается многоуровневой организацией госу­ дарства, где каждая ступень выступает в качестве полноправного субъекта экономи­ ческой политики. Представительное учреждение — двули­ кий Янус (с целью несколько умерить в глазах читателя банальность сравнения за­ мечу, что он числился богом времени, а так­ же всякого начала и конца, входов и выхо­ дов). Одно из лиц обращено к экономиче­ ской политике, и это — демократическая территориальная ассоциация предприятий. Но давайте всмотримся в лик, взирающий на политические отношения. «Разброс» социальных интересов в на­ шем обществе пока сравнительно невелик, но зато они крайне разнообразны. Сталин­ ская государственная машина функциони­ ровала, систематически подавляя это много- 1 Энциклопедия государства и права,—Т. 2. М.; 1926.—С. 82.