Сибирские огни № 007 - 1990

В одном ли этом разительное разногласие, когда обыкновенно в точке зрения между божественным и демонским, между чудесным и естест­ венным, помещается ум человеческий? Но разительнее всего неиз­ гладимое свидетельство, что умилостивление неведомого Бога написа­ но у всех на сердце. Под именем казаков в сем сочинении разумеются вообще все служилые того време­ ни: дети боярские, стрельцы, подлинные казаки, литовцы, поляки, немцы, на войне взя­ тые и посылавшиеся на службу в Сибирь. Это сокращение оправдывается тем, что все особые названия служилых после слились в имени казачьем. 4. Услышав теперь имя казака и промышленника, пора в благо­ дарности признаться, что покорением племен зауральских Россия одолжена дружинам казаков, старшинами предводимых по распоря­ жениям голов и воевод да вольнице промышленников, по большей части из Устюжского края на лыжах или нартах за Камень явив­ шихся, с пищалью и луком за плечом. Последние (почти всегда) впе­ реди обглядывали аул, число жителей, богатство уловов звериных; и, если не считали себя равносильными, соединялись с первыми, чтобы провозгласить найденных инородцев подданными московского госуда­ ря и обложить их данью ясака, для царского величества. Это было за­ конно, потому что дань есть послепотопная законность всего мира. По следам сих покорителей, метавшихся направо и налево по ре­ кам и речкам в лодках, а по льду и тундре на собачьих или оленьих нартах, и под стать на лыжах, по следам их воеводы, снабженные на­ казами, вновь назначали зимовья, остроги, после города, не иначе, как с царских разрешений, выходивших по образцу грамот, дабы с теми вместе испросить прибавку военных команд и огнестрельных снарядов, для ближайшего взимания ясака с прилежащих улусов, равно и для удержания земель и самих жителей в подданстве к госу­ дарю. Грамоты в Сибирь насылались из Приказа Посольского при сыне Грозного, неуспев­ шего при себе ничего установить для правления Сибирью, потом, с 1596 г., из чети дьяка Вахрамея (Варфоломея) Иванова, правившего Сибирью под диктантом боярина Б. Ф Годунова; потом, с 1599 г., из Приказа Казанского Дворца, тогда заведыванного двумя дьяками, и наконец с 1637 г.—из Приказа Сибирского, в котором всегда заседал кто-ни­ будь из важных лиц. Если правда, что при сыне Грозного Сибирь считалась степным отъезжим полем, то больше правды в том, что укрепление этой страны за Россиею при­ надлежит царю Борису. Заметим вообще, что предприятия завладения не всегда шли от севера к югу, а иногда от середины к северу и опять от севера к югу, в виде огромной латинской буквы \¥, прорезываемой продольными линиями. Надобно заметить и то, что год заложения какого-нибудь укрепления есть время покорения окрестных улусов. Даром лес не падал под топорами казачьими. Некоторые из укреплений разоря­ лись от неприятелей и потом возобновлялись, некоторые же от переме­ ны обстоятельств уничтожались или изменялись в деревушки, так что имена старинных мест впоследствии часто не соответствуют истори­ ческому значению или превышением или ниспадением. 5. Дабы беспристрастно оценить правительственный план завла­ дения, проведем в своем уме IV линии укреплений, повременно тянув­ шиеся вдоль Сибири и под конец склонившиеся к северо-востоку по Лене, а отсюда впоперек к югу, как бы в подпору линий недочеркну- тых: потому что они, по ту сторону Енисея и Кана, долго колебались без водружения. I. На Главной линии заложены: Верхотурье (1598 г.), Туринск (1601), Тюмень (1586), Тобольск (1587), остроги вверх по Иртышу: Каурдацкий, Тебендинский, Ишимский ниже устья Ишима, и все три — 1630; опять города и остроги: Тара (1594), Томск (1604), Мелеский около 1620 на Чулыме, Ачинск (1642), Красноярск в Тулкиной землице (1628). Окончательный проспект сей Главной линии до Бай­ кала обозначится с точками заселения и времени во 2-м отделении