Сибирские Огни № 006 - 1990

Чуть привстав на цыпочки , Лукьян достал с крыши летника дощ ечку. Ж ен а при этом п одум ала не без гордости : вот ведь дядя Степа! И лестницы не н адо . Он пока зал ей дощ ечк у , на которой было н апи сан о : у л и ц а С о л н е ч н а я , г о с у д а р с т в о М 4 9. — Ты понимаеш ь, что это? Наш дом — маленькое государство. Я — президент , н у а ты — мой премьер. А м ож ет , я — король? А ты — королева. Что лучш е? Скоро у нас появится и рядовой житель. Нет, гы-гы, что я? Принц! Наша территория — пятнадцать соток. Границу обнесем ш такетником . Вот только... Будем брать стор ож е­ вую собаку? Кто-то долж ен охранять границу? — Соглашайся на президента. Это современней . А собачек ты сам зам ениш ь .— По тону, по ее заблестевшим глазам н етрудно было д огадаться : довольна. Кара еще года три н а зад играла с братом Генкой в государства. Н адо полагать, они слыли самыми идеальны ­ ми правителями , и их небъятные державы тож е считались идеаль­ ными. К ара рассказывала о своем увлечении Л укьяну. Слушая, он снисходительно улы бался , а она краснела и отчаянно защ ищ алась : но ведь могло быть так , если бы люди были хорошими? ск аж и , мог­ ло или нет? — Берись-ка, президент, потащим бревнышко. — Н ет, ты — в сторону! — ответил м уж . — Я не хоч у стать по­ витухой ! В друг осечка? Гы-гы-гы... А с Ал ек сея М аксимовича теперь не спросишь. Так что... лучш е воодуш евляй меня. Спой что-нибудь. Видела в кино, как ш аха у сл аж даю т ж енщины? Только мне сидеть некогда. И ковры н екуда стелить. А бревна... Я тебе мигом и х скла ­ д у . Гы-гы... — Наш ел время для пенья. Д ел столько... — Ты мне со здай настроение. Говорю : дела пойдут. — Да я ещ е и не ела. И что люди подумаю т? М уж спины не р а з­ гибает, а она, краш еная , завитая, песенки распевает. И п у зо выше носа... — Плевать на то, кто что подумает. У нас свое государство. И я — президент Лукьян Тузов. Спой, Р инаха . Хоть одн у ... Вот про этого п опугая , а? — Сам ты попугай . Нашел песню ... — Воды тебе принесу. Четыре коромысла! — Я хоть в и збе сяду , чтоб народ не см еш ить .— И Карина вошла в летник, в с енц ах перевернула табуретку, села на нее. Как дите, долго и бер ежно пристраивала на коленях гитару. Но и опре­ делившись, она еще не решалась запеть. Смотрела на м уж а ,— мо­ ж ет , он см еется , м ож ет , изм енит свое решение? Но Лукьян , поставив бревно на попа, обнял его и, улыбающийся, ж дал . Ей ничего не оставалось делать , и она зап ел а : По клетке, шкафами задвинутой, Где книги в пыли вековой, Взъерошенный, всеми покинутый, Он бегает вниз головой... Что ем у нравилось в этой песне? Он не знал . Но в который раз, придя с работы , просил вот так: — Спой-ка, Р инаха , про того попугая . Чудак с потускневшими перьями! Чудит, а под веками — грусть. Язык истребленного племени Он знает почти наизусть. К ара и сам а , когда пела, кажись, уходила из ж и зни . Лукьян зам ечал ей о том не раз. — А клетка... Это ведь тож е государство? Только попугая . К ак ты дум аеш ь? — спросил он сейчас. Ж ен а посмотрела на него, но ничего не ответила. По взгляду, за д ум ч и в ом у , не видящ ем у, нетрудно было определить, что она не расслыш ала вопроса, что слишком далека отсюда.