Сибирские Огни № 006 - 1990

изводится вручную, тогда как коллекторы таких крупных машин допускается шлифо­ вать лишь в исключительных случаях и камнями, зажатыми в суппорт». Обратите внимание на этот оборот: «преступный характер» шлифовки». Дело в том, что 16 лет спустя, в 1953 году в изда­ тельстве «Металлургиздат» вышла брошю­ ра под названием «Коммутация машин постоянного тока». Здесь — рекомендации по эксплуатации машин, по устранению неполадок, рекомендации эти высказаны на основе многолетнего опыта работы ее автора на обжимном стане КМК. Брошюра пользовалась авторитетом у специалистов. Автор ее— все тот же Р. Хисамутдинов. Только за 16 лет, прошедших после трагиче­ ских событий 1937 года, воззрения Хисамут- динова разительно изменились. Для борьбы с нагарам -на коллекторах автор на стр. 63 рекомендует тот самый способ Халецкого и Соколова, который в 1937 году заклей­ мил как «преступный». При этом имен Халецкого и Соколова, как авторов спосо­ ба, Хисамутдинов не упоминает, их метод выдает за собственный: «Шлифовка камнем является следующим за бумагой более активным способом обработки коллектора. Обработка камнем может быть ручной и на суппорте... камнем можно успешно выводить подгары». Приведу еще один пример, как Хисамут­ динов «уличал» Халецкого в «к-р диверси­ онно-разрушительной деятельности». В акте Хисамутдинов гневно заклеймил «преступную теорию Халецкого»: «не тронь машину, машина тебя не тронет». Эту «тео­ рию» Халецкий, как сказано в акте Хиса- мутдинова, выдвинул на конференции энер­ гетиков комбината. Первая конференция энергетиков КМК состоялась 20 мая 1936 года, с докладом выступал Халецкий. Однако, если загля­ нуть в этот доклад и стенограмму выступ­ лений участников конференции, а они в 1954 году все еще хранились в архиве КМК, то окажется, что Халецкий говорил вроде бы так, но совсем не о том. В докладе Халецкого читаем: «Мы, электрики, сами еще не все пони­ маем значение планово-предупредительного ремонта. Мы часто к вопросу подходим так: «машина работает, никаких аварий с маши­ ной нет, не нужно ее разбирать, пусть рабо­ тает». Планово-предупредительный ремонт дает нам возможность в значительной степени не только снизить аварии, но и... облегчить работу нашего ремонтного цеха». Словом, весь акт Хисамутдинова постро­ ен вот на таких искажениях и прямой лжи. Он пестрит такими суждениями: «Защита моторов малой мощности плав­ кими предохранителями обрекает их на гибель»,— хотя употребление именно этих предохранителей было узаконено в том же 1937 году и оставалось само собой разу­ меющимся делом в 1954 году, когда назначенная мной новая экспертная комис­ сия проверяла обоснованность выводов акта Хисамутдинова. Хисамутдинов далее утверждал, что «работа электрооборудования КМК харак­ теризуется большим количеством тяжелых аварий, вызывающих разрушение обору­ дования. Все это имело место вследствие умышленной диверсионно-вредительской ра­ боты». И далее: «Работники, стоявшие во главе руководства электрохозяйства комби­ ната, имели своей целью нанести макси­ мальный ущерб государству и срыв выпол­ нения государственного плана по производ­ ству». Однако, если взять в руки ту же брошю­ ру Хисамутдинова «Коммутация машин постоянного тока», то в ней на странице 82 автор объясняет причины аварий совсем иначе: «С самого начала установки два главных генератора этого агрегата мощ­ ностью по 3500 кВт работали совершенно неудовлетворительно по коммутации... про­ катка двух-трех слитков недостаточно на­ гретого металла (ниже 1150 градусов) вызывала поджоги коллектора и щеток...» На странице 88 Хисамутдинов делает вывод: «Фирма «Дженераль электрик» полностью признала дефектность гене­ ратора по коммутации». Начальника цеха сетей и подстанции Годзишевского Хисамутдинов обвинил в том, что тот вместе с Халецким занимался умышленным вредительством: по их указа­ ниям во время гроз дежурные отключали воздушную линию в 6 киловольт, идущую на шахты треста «Куйбышевуголь», что выз­ вало якобы убыток 85 тысяч рублей, так записано в акте. Вздорность и бессмысленность этого обвинения видна из того, что в 1954 году, когда по делу проводилась проверка,' действовала инструкция, согласно которой дежурный персонал обязан был отклю­ чать воздушные линии генераторного на­ пряжения во время гроз. Словом, все обвинения Халецкого и дру­ гих работников электрослужбы в умышлен­ ном вредительстве и диверсиях от начала и до конца были шиты белыми нитками. Не говорю уж о том, что электрик Хиса­ мутдинов вообще не имел по закону права на такие утверждения, как «диверсионный умысел» или «вредительский характер», он мог дать только техническое объяснение причин аварий, да и то в пределах своей компетенции. Сегодня, в 1990 году, как и тридцать шесть лет назад, когда это дело пересмат­ ривалось, оказалось невозможным устано­ вить, кто внес в акт экспертизы 1937 года формулировки об умышленном разрушении машин Халецким, Соколовым и другими: то ли рьяный Хисамутдинов, то ли их про­ диктовал Почкай. Допросить никого из них я не смог: Хисамутдинов, как сказано выше, умер к тому времени, а Почкай 1 апреля 1945 года был откомандирован в распоряжение НКГБ Литовской ССР, а в Литве в то время шли тяжелые бои с лесными банда­ ми националистов, и дальнейшая его судь­ ба мне не известна. Вполне допускаю, что охваченный жаж­ дой разоблачения Хисамутдинов сам запи­ сал в акте выводы о вредительстве, поскольку конфликт его с Халецким и Соколовым был весьма острым; но допус­ каю и то, что все это продиктовал Хисамут- динову Почкай, поскольку те же фразы о «вредительско-разрушительной деятельно­ сти» Халецкого и других мы читаем в оперативных документах, составленных самим Почкаем.