Сибирские Огни № 006 - 1990

Долгушин Василий Гаврилович, бывший начальник электроремонтного цеха... Из Сталинска выехал в 1936 году в Ленинград. Завербован мной в 1936 году. Пахуцкий Валентин Ефимович, бывший мастер электроремонтного цеха, из Сталин­ ска выехал в 1936 году, работал в Запо­ рожье; завербован мной в 1934 году.» Здесь Почкай посчитал нужным записать: «Все эти люди были завербованы мной на конкретных фактах совершенных ими диверсий»—иначе говоря, все они были диверсантами еще До вербовки их Халец- ким в диверсионную организацию. На этом Почкай ставит точку в прото­ коле допроса Халецкого от 30 мая 1937 года — обеспечив себе «задел» на будущее, он обрывает протокол. Халецкий поставил под этими показаниями свою подпись, поставил твердо, и рука у него не дрогнула. Не мне осуждать Халецкого за оговор де­ сятков людей. Что его к этому принудило, не знаю. «Сознались» в диверсиях и те, кто был арестован по одному делу с Халецким. После того, как всех их расстреляли, полученные от них показания на сотни других людей получили силу непреложного доказательства, ибо оплачены были их собственными жизнями. VI Однако же признания обвиняемых Ха­ лецкого и других в диверсионном характере аварий было для Почкая недостаточно. Он счел необходимым назначить техническую экспертизу, и для ее проведения подобрал Ризатдина Хисамутдинова. Правда, Хиса- мутдинов работал в то время всего лишь мастером электрооборудования блюминга, а судить ему следовало о действиях глав­ ного электрика комбината, но для Почкая важным была не профессиональная компе­ тенция, важным был тот разоблачительный пыл, с которым Хисамутдинов Стремился доказать вину Халецкого и других обвиняе­ мых, на что у Хисамутдинова были свои причины. В 1954 году Нюнькин, начальник отдела кадров КМК, прислал мне официальную справку о прохождении службы Хисамут- диновым: «Принят на работу 23 марта 1936 года на рядовую должность электрика, 1 января 1937 года стал старшим мастером электрооборудования блюминга». В конце августа 1937 года, когда все арестованные по делу Халецкого были осуждены «тройкой» и расстреляны, Хиса­ мутдинов стал заведующим машинным за­ лом блюминга (прежде залом заведовал расстрелянный вместе с Халецким Василий Александрович Соколов). Потом Хисамутдинов рос быстро: в 1950 году был уже заместителем директора комбината по капстроительству, а 25 июля 1953 года скончался, в связи с чем Нюнькин в справке меланхолично записал: «Списан из списочного состава работаю­ щих ввиду смерти». Тогда, в 1937 году, Хисамутдинов с огромным рвением взялся изобличать Халецкого и своего непосредственного начальника Соколова во «вредительско- разрушительной», работе. Хисамутдинов написал многостраничный акт экспертизы, в котором зафиксировал многочисленные аварии на электроагрегатах. Дело в том, что на комбинате уже в те годы был введен порядок, при котором все аварии элекроагрегатов, на электросе­ тях и подстанциях, в шинном тоннеле неукоснительно записывались в журнале, затем Халецкий и руководители цехов проводили разбор аварий, выявляли причи­ ны и конкретных виновников. Вот по этим журналам аварий и состав­ лен акт Хисамутдинова. Разумеется, разбирать техническую сто­ рону каждой из этих аварий я не стану, сейчас важнее сама «методика» изобличе­ ния Халецкого и других во вредительстве, а для этого достаточно рассмотреть не­ сколько примеров. До 1937 года на блюминге (стан 1100) прокатывались заготовки из 6—7-тонных слитков. Я опускаю их длину и сечение, скажу только, что пропускать слитки приходилось по 13, 17 и даже 21 разу—■ при таких длинных раскатах возникала повышенная нагрузка на электродвигатель и генераторы. Вот эти частые перегрузки вызывали большое искрение у генераторов мощностью 3500 кВт преобразователя «Ильгнера» и подгорание ламелей1, а это в свою очередь вело к частой шлифовке коллектора, без чего нельзя было улучшить коммутацию. Для шлифовки имелись стеклянная бума­ га и шлифовочные камни, их поставляла ма-изготовитель «Дженераль электрик», алецкий и Соколов контролировали проведение шлифовок, свои замечания и рекомендации записывали в специальный журнал, и он, этот журнал, еще хранился в архиве КМК в 1954 году. Более того, без присутствия Халецкого и Соколова шли­ фовка была запрещена, на что Соколов издал распоряжение № 65 от 10 сентября 1936 года. Вот по поводу шлифовки коллекторов еще в 1936 году, когда Хисамутдинов только поступил на комбинат, возник конф­ ликт между ним, с одной стороны, Халец­ ким и Соколовым —с другой. Хисамутдинов был убежден, что эта шли­ фовка есть не что иное, как вредительство, ибо шлифовочный камень, по его мнению, неизбежно наносит механические поврежде­ ния на полированной поверхности коллек­ тора, а это вызывает нарушение коммута­ ции. Старший электрик Хисамутдинов^ требо­ вал шлифовку прекратить. Халецкий и Со­ колов, словно бы насмехаясь над самолю­ бием Хисамутдинова и не признавая его авторитета, записывают в журнал инструк­ ций указание, как именно следует шлифо­ вать. И когда Почкай назначил Хисамутди­ нова экспертом, тот записал в акте: «...Вскоре после начала шлифовки пра­ вильная коммутация генераторов полностью нарушается». Далее Хисамутдинов недрогнувшей ру­ кой записывает: «Преступный характер этой работы явствует из того, что коллекторы шлифу­ ются недопустимо часто, шлифовка про­ I Л а м е л ь (франц.) — в технике тонкая, чаще всего узкая пластинка из металла, пластика (Майерс Нойе Лексикон. Берлин.—Т. 8.—С. 326).