Сибирские Огни № 006 - 1990

Николай ДЕНИСОВ ЭКВАТОР Как будто парит радиатор, И в мареве влажный рассвет. В семь тридцать проходим экватор Как жалко, что веничка нет. На зыби качает, как в зыбке, И глуше вращенье винта, Но чаще летучие рыбки Отстреливают от борта. Зенит всепланетного лета! И требует дани Нептун. Бросаю я за борт монеты Горячей страны Камерун. И бог переводит дыханье, Наверно, сомлел от жары. Но, будто искусный механик. Он держит на марке пары. А солнце, как сваркою, жарит И, пот утерев рукавом. На стыке земных полушарий Работает огненным швом. РАЗГРУЗКА В РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО Вот и Рио... Огни на волнах. Звезды в небе, как острые шильца. Как положено, в белых штанах Поднимаются на борт бразильцы. С упоеньем смакую слова: Кабальеры, мужчины, сеньоры! Дел с разгрузкой денечка на два. На неделю огня и задора. Как-то сразу заполнили ют: ГРУ3— ча берег, и деньги— на бочку! Вот уж стропы, как струны, поют. Извиняют расхожую строчку. Дело сделано. В путь, капитан! Потрудились ребята на диво. Да и сам я, пройдя океан. Пофланировал в улочках Рио, Над Бразилией тишь, благодать. Южный тропик сияет у трапа. ПРИХОД В ГАМБУРГ Можно ль лучшего в жизни желать, Если Бендера вспомнить Остапа!! В Гамбурге каждое судно встречается гимном той страны, под флагом которой оно плава- АНТИКВАРНАЯ ЛАВКА ет. Покой и тишь, как в день творенья. Над Эльбой ласковый закат. И веет майскою сиренью Из тесных гамбургских оград. Идем. И трюмы полны груза. Во фрахте дружеском идем — Под гимн Советского Союза, А ке под гибельным огнем. Но постепенно гаснут трубы. Гортанный слышу говорок. И в горле ком, и сохнут губы, Не студит щеки ветерок, Нет, как бы гимны ни звучали, Как ни старались привечать, Порою вздрогнешь: на причале — Как будто шмайсеры строчат. Тусклый глянец пистолей и карт. Плащ-накидки латинского шелка. Ружья в козлах. И — сам Бонапарт: Красной меди сюртук, треуголка. В дорогой антикварной пыли, В окружении нимф и амуров. Сановито молчат короли На усталых старинных гравюрах. Сколько сразу батальных вещей, Грозных взоров и спеси коварной! И хозяин сидит, как Кощей, За прилавком над книгой амбарной. Тихо бьют над прилавком часы. Как полдневные склянки на шканцах. И горошина медной слезы Прожигает сюртук корсиканца. И мнится: втянут в драку, в свалку, Пленят, потопят иль сожгут... Но дюжий немец, приняв чалку, Кивнул спокойно: «Аллее гут!» Хмурит брови испанский король. Снова тихо. Ни стука, ни скрипа. Слышно даже, как ползает моль По камзолу Луи де Филиппа.