Сибирские Огни № 005 - 1990

чивался на стуле и бил себя ладонями по груди. Сразу было не по­ нять, смеется ли следователь или на него обрушился приступ брон­ хиальной астмы. Кромов смотрел на него в растерянности, но по тому, как следо­ ватель иногда взмахивал руками, как это делают не в меру смешли­ вые женщины, он все же понял, что следователь смеялся. Весело смеялся, безудержно. Но смех его не заражал, скорее, как истерика, вызывал жутковатое чувство. Перестал следователь смеяться так же внезапно, как и начал. Он откинулся на спинку стула, лицо его по­ крылось крупными каплями пота и покраснело. Следователь достал платок, но не стал им вытираться, а только помахал перед лицом, как веером. — Вы извините,— сказал он своим тихим голосом, который стал как будто еще тише и преснее.— Я утром сказал жене, что мне участковый обязательно принесет окурок в носовом платке. И надо же так, совпало. Извините, ради бога... Я слушаю вас. Куда вы этот окурок хотите приспособить? — Глаза его снова начали наливаться слезой, но второй приступ смеха он в себе подавил. Кромов изложил свою версию, стараясь быть четким и кратким. — Вы хотели бы, чтобы вашими соображениями был дополнен ваш протокол и окурок фигурировал в качестве вещдока? — Я не знаю, как лучше, может быть, связаться с адвокатом. Следователь задумался. — Да нет, ничего особенного,— произнес он, как будто разгова­ ривал сам с собою.— А зачем вы решили все это усложнить? А? Си­ дел, сидел там у себя в болоте, а потом, значит, решил: зайду с туза. Так, что ли, товарищ младший лейтенант? Следователь оглядел крепкую фигуру Кромова, остановил взгляд на сиротливой звездочке у него на погоне и усмехнулся. Кромов ничего этого не заметил, он был охвачен сильным ду­ шевным волнением, ему вдруг показалось, что следователю совер­ шенно безразлично, кто виноват. — Дело в том, что мы можем осудить невинного. — Вы так думаете? — сказал следователь раздраженно, и в пресный его тихий голос вплелся металлический звук. Он взял из пачки, лежащей на столе, чистый лист и положил его рядом с носо­ вым платком. — Можете оставить ваш вещдок. Мы подумаем, как его исполь­ зовать. Кромов встал. — Переложите окурок на лист, а платок можете забрать. Кромов послушно переложил окурок, сунул платок в карман, продолжая стоять. — Еще не все? — спросил его следователь все тем же раздра­ женным и нетерпеливым тоном. — Все,— сказал Кромов и вышел. ...Расставшись с Кромовым, Степан почувствовал себя в незна­ комом ему поселке, а точнее, в небольшом городке, очень неуютно. Кромов объяснил ему, как найти здание районного суда, но Степан слушал участкового невнимательно. Как раз присутствовать на суде ему совершенно не хотелось, он с детства испытывал почти мистиче­ ский ужас даже перед названиями: прокуратура, следствие, суд. Для него они олицетворялись с «собачником», машиной специальной ме­ дицинской помощи, которая развозила пьяных по медвытрезвителям. Не раз он был свидетелем, когда дюжие милицейские ребята с рас­ качки забрасывали в кузов отяжелевшего бедолагу. Он, в принципе, ничего не имел против милиции, но, когда приходилось быть свиде­ телем таких сцен, невольно вырывалось: «Менты!»