Сибирские Огни № 005 - 1990

лого сна, от которого он только что пробудился. Он понимал, что сейчас его могут вызвать на допрос, и надо было принять какое-то решение. Но никакого решения не приходило, только волнами, как тошнота, подкатывал страх перед неизвестными испытаниями. Свет из-за открываемой двери полоснул по глазам резко, как нож. — Что будем делать? — спросил Степан, садясь на стул против Людмилы. Кромов остался стоять в дверях, почти касаясь головой притоло­ ки. — Жить будем. Что же еще делать,— тихо ответила Людмила. Внешне она была абсолютно спокойной, только как будто осунулась. — Вы уж, как я понимаю, все знаете? — спросил Кромов. Людмила кивнула. — Тогда мне легче. Что закон нарушили, это мы постараемся не заметить. Да и где вам, в самом деле, жить? Детей-то сейчас за­ берете или вначале отдохнете? — Степан, сходи с сотрудником, забери детей,— сказала Люд­ мила. Кромов отметил про себя, что бабочка, кажется, любит дисци­ плину. Это он одобрял. К Степану Кромов отнесся без особого дове­ рия: говорун. Без хребта мужик. Это родитель до первого запоя. Та­ кого держать надо крепко. Вернулся Степан быстро уже без Кромова, но и без детей. — Чего один? — спросила Людмила. — Не идут. Боятся,— виновато сказал Степан.— У тетки за юбку прячутся, ревут и ни в какую. Ты сама сходи. — Ладно. — Так что делать-то будем? — Я тебе уже сказала. Непонятно? — Оно, конечно, ясно. И жить надо, и помочь надо. Такое дело... — Что ты имеешь в виду? Степан съежился, сел на краешек стула и растерянно молчал. Людмила говорила, не повышая голоса, и вроде по-доброму говорила, но как-то уж очень определенно, ясно. И эта ясность почему-то пуга­ ла Степана. Раньше этой ясности он не замечал. Скажет, как отре­ жет. Был у него однажды в мехцехе такой начальник, тот, правда, еще любил делать ладошкой так, будто отрубает. Его в цехе издалека было видно, что говорит — не слышно, а как ладошкой воздух рассека­ ет — отлично просматривается. А прозвище у него почему-то было Стрелец. Так от этого Стрельца через несколько месяцев полцеха раз­ бежалось, и Степан тоже не выдержал. Здесь, конечно, другой случай, и Людмила на Стрельца ничем не походила, но вот почему-то он вспомнился... И захотелось спешно сменить место жительства, но Степан устыдился этого предательского желания и сказал как мож­ но ласковее: — Я имею в виду, что дело такое щепетильное. Я вот им гово­ рю: «Пошли, ребята», а они не идут... — Может, чувствуют, а, Степочка? — А что чувствуют? Я всей душой, помочь надо. Я сам почти сиротой вырос, понимаю. Но ответственность какая. — Не эти слова я думала от тебя, Степа, услышать. — Да я и сам. Думаю одно, а говорится не то совсем. Не то го­ ворю. — А если окончательно? Вывод-то мне какой делать? — Боюсь я, Люда. Ведь всю жизнь один прожил. Только ты ни­ чего не говори. Не говори ничего плохого. — Я ничего не говорю. Я ведь и сама такая же, как ты. Как по­ думаю о нас, вот таких, так в петлю охота. Все уже из души выпот­ рошено. Неужели не выкарабкаемся, а, Степан?