Сибирские Огни № 005 - 1990

пасхальных деликатесов запоминающимися были «пасхи», сдобные, пышные булки, с ис­ пользованием лучших исходных продуктов, которые только были. Обычно на П асху соверш ался окончательный переход с зимнего на летний режим жизни. О ткапы валась завалинка, выставлялись вторые рамы из окон, в избе все тщ атель­ но мылось, прибиралось, делалась побелка, вывешивались свежие занавески. Полы не красились, поэтому мыть их было чрезвычайно трудно, грязь впитывалась в дерево, и сколько ни мой — цвет пола оставался серо-грязный. А чтобы полы действительно стали чистыми,— они в таком случае приобретали восковой оттенок,— их нужно было скоб­ лить ножом или тереть голиками с подсыпанием песка, или так называемой дресвы. Что и делали наши сестры. Э та была очень тяж елая, изнурительная работа. Но терли и д о­ бивались, что пол начинал блестеть не хуж е нынешнего паркета. С каким ликованьем ж енская половина семьи восприняла покраску пола! Радостным, светлым праздником запомнилась Троица. Было уж е лето, начало, все цвело и благоухало. Дети должны были набрать как можно больше цветов и принести домой. Охотно отправлялись мы почти на весь день по лугам собирать цветы. Потом женщины расставляли их в кувшинах, стаканах, бутылках, везде, где только можно, развешивали гирляндами и букетами по стенам, раскладывали по полкам и д аж е рассы ­ пали на земле у входа в дом. К акого-то религиозного оттенка в этих действиях я не припоминаю. Д ля нас это был яркий праздник лета, солнца, цветов. И второе, что было характерно для этого праздника: в складчину, а уж молодежь во всяком случае, устраи­ вали застолье, причем обязательно с потреблением, говоря протокольным языком, спирт­ ных напитков. Конечно, эта традиция была нехорошей: я не хочу как-то смягчать ее сущность. И мы, еще дети, в тринадцать-шестнадцать лет, в той или иной мере, приоб­ щ ались к этому делу. Обычно компанией, которой собирались отмечать Троицу, шли на­ кануне рыбачить, готовить себе для праздничного обеда закуску. В складчину несли, кто что мог из дома, м ать обычно в такой день не отказы вала, д авал а все, что есть. И д аж е браги из расчета один-два стакан а на человека. Были случаи, когда ребята приносили четушку водки или в складчину покупали красного вина. Где-нибудь на природе, в саду, на берегу озера устраивали застолье. А по окончании весенней страды, т. е. после посадки табака, объявляли в нашем колхозе празднование «Д н я борозды ». Всем членам колхоза—табачницам было выделе­ но по три литра браги, а нам, ребятишкам, принимавшим участие в посадке табака, вы ­ дали «в связи с несовершеннолетием» только по одному литру. Получать это питье, к нашей радости, мы пошли с Мишкой Слипуновым: мы подво­ зили воду на плантации в этом году. Получать брагу пришли без посуды. Что делать? Тогда раздатчик предложил из-за малой дозы, причитавшейся нам, тут ж е выпить нашу меру. Выпили мы с Мишкой. Сначала на пути домой мы пели песни, затем Михаил об­ мяк, потом затих, стал блевать. С трудом довел я его до дома. К ак я уж е говорил, Ми­ хаил кончил свою жизнь с большого перепоя. Печально, но, увы, это было так. Очень запоминающимся был праздник И вана Купалы. С утра до вечера обливали водой всех и в доме, и на улице, а уж в своей компании, так и говорить нечего,— ходили мокрешенькие. ...На Алтае растет бузина, это не дерево, а однолетнее растение, но достигающее в высоту до трех метров. Стебель диаметром до пяти-шести сантиметров, полый внут­ ри, вроде бам бука, только менее прочный. И з этой бузины мы делали насосы или, как мы их называли, «ссы кала». Вырезали нижнее звено стебля, делалось отверстие в дне, полу­ чался корпус длиной до семидесяти-восьмидесяти сантиметров. Н а палку нам аты валась тряпка диаметром до отверстия корпуса — это был поршень. Такой насос набирал мно­ го воды, и можно было стрелять ею на несколько десятков метров. Одним словом, мок­ рые были весь день. Хорош а была масленица! Во-первых, катание на лош адях, так же, как на выборы, только с той разницей, что на масленицу официально это запрещалось, и люди придумы­ вали всякие поводы, чтобы прокатиться по селу, покатать людей. В от ведь какая штука. Сейчас мы называем масленицу проводами русской зимы, признали право на существо­ вание, де-юре, так сказать, но, увы, мало желающих отдаться этому празднику, с рус­ ской удалью закрутиться, помчаться под звон колокольчика, звуки русской гармошки, под песни и частушки, тут же, на ходу сочиняемые. Мы десятилетиями если не прямым запретом, то по крайней мере молчанием, все делали, чтобы из народного сознания вы ­ трави ть вековую традицию, этот замечательный праздник, как никакой другой созвуч­ ный русскому характеру, русской душе. И звестная картина Кустодиева д аж е более празднична, чем сам праздник. П амять моего детства, бедного материально, но богатого