Сибирские Огни № 004 - 1990

ты, но тут все твои враги. Вдруг накатывает дикий страх, кажется, ты похоронен заживо, все тебя забыли. ...Про меня не забыли: лязг замка, дверь открывается, кусучая улыбочка ефрейтора со сросшимися бровями: «Шагай, отец!» Не­ верно ступая затекшими ногами, я подхожу к столу, за которым си­ дит капитан и по-прежнему пишет. Какой-то человек в штатском похаживает у него за спиной, ради скуки насвистывая. — Подумали? — не поднимая головы, спрашивает капитан. — Зот протоколы, читайте, подписывайте. — Ничего подписывать не буду, — говорю я твердо. Какая там твердость: меня пробирает дрожь, челюсти сводит судорогой. — Я хочу знать, почему меня сняли с рейса, почему изъяты деньги, дорогая вещь? — Какая? — спрашивает человек в штатском, что прогуливает­ ся за спиной капитана. — Распятие с пятью бриллиантами, платиновое. — Как оно к вам попало? — Почему — попало? Моя личная вещь. Я требую врача, тре­ бую медэкспертизы. У меня многочисленные ссадины, ушибы, на­ несенные во время незаконного задержания. Я требую пригласить прокурора. — Я прокурор, — говорит человек в штатском. — Товарищ прокурор! — всем телом подаюсь я к нему. — Спасибо, что... Наведите же порядок, защитите от беззакония. — В чем беззаконие? Говорите кратко, мое время ограничено. — Меня сняли с рейса, якобы ,я был пьян. Прошу сделать медэкспертизу, распорядитесь, пожалуйста. — Вы устроили в самолете дебош, вас задержали за хулиганст­ во, ничего противозаконного не вижу. И при чем тут медэкспер- тиза? — Это злостный навет, товарищ прокурор! Не было дебоша, не было хулиганства. Я не знаю, кому понадобилось опорочить меня, но все, что вам говорили, — ложь, клевета. — У вас есть враги? — прокурор стоял передо мной, засунув руки в карманы. — Тут, в Ленинграде? Кому выгодно вас опоро­ чить? Кого подозреваете? — Нет у меня врагов, никого я не подозреваю, но... почему меня обыскали без понятых? Почему арестовали, держат под замком? — Значит, ваш враг — капитан? Вы были с ним раньше зна­ комы? Подозреваете капитана в злом умысле против вас? Почему? — Я вижу капитана первый раз, но обвиняю его в превыше­ нии власти, в попрании моих гражданских и человеческих прав. Официально довожу до вас: во время задержания милиционеры заламывали мне руки, швыряли в кузов машины, издевательски обыскивали. — Все? — прокурор качнулся с пяток на носки, повернулся ко мне спиной, направляясь к двери. — Мой вам совет: подпишите протокол, это простая формальность. — Без медэкспертизы? Без расследования моих жалоб? Прокурору было явно скучно продолжать дальше разговор со мной, он взялся за ручку двери. — Товарищ прокурор! — Что еще? — Вы забыли одну вещь. — Какую? — Вы забыли установить справедливость. Он с интересом глянул на меня, улыбка тронула его губы. Медленная улыбка на тонком интеллигентном лице: разговаривать со мной дальше ему было скучно. Прокурора подняли с дивана в