Сибирские Огни № 004 - 1990

ца схожим путем неких соответствий к одинаковым практическим достижениям. Одинаковым — потому что на всем достиг­ нутом лежала печать и з о б р е т е н и я : о т р и ц а н и я старых рамок (выпрыгов из них), б е з г р а н и ч н о г о расширитель­ ного п о и с к а выразительных средств. Какие же соответствия несет в себе Зта логика или, выражаясь точнее, какова та общность ощущения мира, что вполне определенным образом сказалась на типе художественного сознания новой эпохи? Конечно, задача детального описания дан­ ного миросозерцательного русла, в рамках коего шло формирование нескольких поко­ лений художников в пореволюционной Рос­ сии, не может быть решена сколько-нибудь полно в настоящей работе. Но в силу исключительной важности темы можно по­ пытаться очертить в общем упомянутое русло, указать на характеристические признаки его. В первую очередь, ему свойственен с к о л ь з я щ и й в з г л я д воспринимаю­ щего мир сознания («мироощущение скользящего взгляда»). То есть полная удовлетворенность наглядным образом дей­ ствительности, удовлетворенность ее п о- в е р х н о с т ь ю . Поверхность свободно доступна для взгляда, охватываема им целиком и мысленно, и чувственно; она не содержит каких-либо неясностей, зага­ док: весь рельеф ее, все связи и отношения рельефа на виду. Причем «поверхность» включает в себя как физическое, так и временное качество — скользящий взгляд всегда имеет дело с сегодняшним днем, его злобой, которая предстает как послед­ нее средоточение всех наличествующих проблем. Удовлетворенность поверхностью мира позволяет оправдать извечное стремление человеческого сознания к я с н о с т и , к объяснению всего сущего: открытая по­ верхность способствует ориентации созна­ ния, его самоопределению. Ясность же наблюдаемой картины обес­ печивается н е п р и я т и е м всего нена­ блюдаемого, явно неосязаемого, то есть отрицанием внеповерхностных явлений, су­ ществование которых не очевидно и подтверждается лишь косвенно. Все три указанных миросозерцательных признака взаимозависимы, но отрицание здесь — созидающий инструмент сознания со скользящим взглядом, выводящий на чистую воду поверхности весь сущий мир, отвергая сомнительный и только еще, быть может, существующий объем мирового пространства. Подобное сознание движется по отноше­ нию к миру-реальности по линии минималь­ ных затрат — взгляд «скользит». На его эстетическую (как и на познавательную, этическую) ориентацию уходит минимум внутренних усилий (а для художника внутренние усилия — это косвенные затраты сердца). По мере становления — «взросления» — сознания, по мере выхода из эгоцентриче­ ского первородного состояния, где «Я» является естественным центром вселенной, где оно само творит образ мира легко и просто, то есть по мере уточнения соотно­ симости масштабов собственного «Я» я грандиозного Окружающего, — исходная точка наблюдения-видения (источник взгля­ да), прежде слитная с «Я», закономерно смещается. Самый естественный путь — путь минимальных затрат — склоняет созна­ ние к перенесению ее в пункт, безмерно удаленный от поля реальности, позволяю­ щий охватить это поле целиком, в общем. Таким новым источником объективного ви­ дения может стать «житейская» философия, а может и Теория, мироохватная, миропро- видческая, которая средством логической оптики организует скользящий взгляд — проясняет для него буквально в каждой детали мировой образ: открыто обозримую рельефную поверхность. Итак, мы пришли к следующему: Если зримую реальность сознание воспри­ нимает как единственное и завершенное вы­ ражение мира, то это же должно относиться и к его ощущению искусства как части данного мира. Для сознания, сформировав­ шегося в описанном русле созерцания искусство совершенно лишено загадочности — существо его должно быть кристально прозрачным и главное — о с я з а е м ы м . Содержание любого вида художественной деятельности заключено в его чувствуемой внешности и полностью определяется средствами вещественного выражения. Следовательно, если искусство есть реаль­ но имеющее место отражение мира — с лю­ быми оговорками, с любым отношением этого отражения к своему источнику, — то при изменении мировой поверхности должна необходимо измениться и внеш­ ность — суть — искусства. Если в реальной жизни появился аэроплан, автомобиль, было изобретено радио, возникла теория отно­ сительности, был открыт атом, стали слу­ чаться грандиозные социальные потрясения (войны и революции), если мир на глазах обретал новые черты, краски, рядился в новые одежды, то отсюда следовало как должное появление новых одежд в искусст­ ве. А стоило измениться внешности худо, жественного выражения, как художество обретало — должно было по всей видимо­ сти обретать! — новое качество. Поэтому логичным было то напряженное внимание, с которым и художники, и зрители всматри­ вались в невиданные до сих пор одежды — приемы, средства, образы. Такова логика явных соответствий, выте­ кающая из мироощущения скользящего взгляда. «Новые принципы творчества», та­ ким образом, сочиняются, и з о б р е т а ю т - с я. Изобретение движется здесь по линии минимальных затрат — революционного скачка, мгновенного превращения качества. А данный минимум естественно обеспечи. вается отрицанием старой формы — пред­ стоящей внешности выражения. Поэтому закономерны изобретения своего рода аэро­ планов в искусстве, точнее — их опосредо^ ванных логических соответствий. Однако за необыкновенной формой (внешностью) аэроплана, за небывалым ви­ дом его сверхъестественного перемещения стоит древняя прекрасная мечта человека о полете, о крыльях, о вознесении к небу, к Богу, мечта о чудесном превращении в иное существо, мечта, которая была истоком и которая воплотилась так неожиданно По