Сибирские Огни № 004 - 1990

«Полигоном новых произведений и но­ вых идей становится журнал «Сибирские огни». Старейшее советское издание, вне сомнения, переживает сейчас вторую мо­ лодость, и дай бог, чтобы она длилась подольше. С удовольствием прочитал по­ весть М. Щукина «Рядовой случай», ро­ ман В. Полуйко «Иван Грозный», расска­ зы Г. Вирена, повесть С. Алексеева «Хлебозоры»...» (см. «Литературная Рос­ сия», 17 февраля 1989 г., № 7). И если после всего этого упомянутые произведения пытаются отнести к «обще­ принятой средней» прозе, то, наверное, не такой и низкий у нее потолок. И уж в корне не могу согласиться с гем, что современная проза «Сибирских огней» служит всего лишь нагрузкой к романам А. Кристи и Э. Мак-Клой. Они вполне мирно сосуществуют, дополняют друг друга, обслуживая определенные чи­ тательские категории. Кстати, о читателе. Мы почему-то при­ выкли представлять его себе как нечто среднестатистическое и к этому среднеста­ тистическому нечто апеллировать. Но чи­ татель — он очень разный, соответствен­ но и вкусы его неоднородны, и пристра­ стия. Региональные же журналы, в силу своего невольного монопольного положе­ ния на данной территории (как правило огромной и многонаселенной), не могут все это не учитывать. Так что детективы, переводы зарубежных произведений, фан. тастика и приключения — отнюдь не «инъекции», призванные подогреть падаю­ щий будто бы интерес к журналу, а необ­ ходимый учет реальных читательских за­ просов. Ситуация, между прочим, вполне типич­ ная не только для периферийных журна­ лов. Типичная, однако я бы не взялся ут­ верждать, что она решительно влияет на формирование устойчивого читательско­ го интереса и читательских симпатий в целом, способствует резкому повышению тиража. Могу вспомнить, что несколько лет назад «Сибирские огни» неохотно пе­ чатали «развлекательное чтиво». И_ что же? Тираж был даже больше, чем сейчас. Хотя, смею заверить, уровень текущей прозы в то время (Шукшин, Распутин, Ас­ тафьев уже и тогда не ходили в авторах нашего журнала) был нисколько не выше сегодняшнего. Да и публицистика с крити­ кой была куда как беднее, беззубей. Тогда в чем же дело? Отчего у журнала, кото­ рый в конце 80-х годов стал объективно лучше, интереснее, острее «Сибирских ог­ ней» конца семидесятых — начала вось­ мидесятых, индекс популярности (если за точку отсчета брать тираж) упал? Вопрос сложный, требует специального изучения, в том числе и социологического, и сразу на него не ответить. Замечу толь­ ко, что популярность и читательское вни­ мание того или иного периодического из­ дания вряд ли держится на каких-то «инъекциях», будь то зарубежный бест­ селлер или политическая сенсация. Да и смешно, честно говоря, рассуж­ дать о каком-то допинге читательского ин­ тереса, когда, с одной стороны, есть в журнале, как установлено товарищами из «Литературной газеты», «высокого средне­ го уровня» (добротная, проще говоря)5 современная, а с другой — прекрасная «возвращенная» литература. Насчет последних двух мнений не было. Опубликованные в 1988-1989 годах произ. ведения В. Зазубрина, В. Шаламова, Л. Мартынова, С. Маркова, Г. Федосеева, А. Несмелова, А. Ачаира — это, безус­ ловно, золотой фонд журнала. Но зачем же, принимая как должное одно, пере­ черкивать другое. Литература одна. И, право же, странно слышать о некоем «привычном и благополучном» (читай — унылом) уровне прозы «Сибирских ог­ ней», когда на их страницах раз за разом появляются зазубринские повести «Щеп­ ка», «Бледная правда», «Общежитие», ро­ ман С. Маркова «Рыжий Будда», отме­ ченные, как верно заметили А. Андрианов и Л. Полухина, «кровоточащей правдой о первых годах Советской власти», неиз­ данные ранее новеллы Л. Мартынова из третьей книги «Воздушные фрегаты» и рассказы В. Шаламова с правдой о вре­ менах сталинских и хрущевских, а рядом с ними, дополняя их правдой сегодняшних дней, — острозлободневные и столь же обнаженно-честные произведения наших современников В. Сапожникова, В. Соло­ ухина, Т. Набатниковой, Г. Немченко, С. Алексеева, М. Щукина, В. Мурзакова, И. Картушина, Вяч. Сукачева... И совсем иной, требующий более основательного и глубокого разговора, вырисовывается уро. вень. Еще одной важной проблемы касаются авторы статьи «Сибирские огни» — дале­ кие и близкие» — проблемы молодых. Проблема из разряда вечных. От успеш­ ного взаимодействия старых и новых сил, органичной преемственности и зависит в первую очередь нормальное течение лите­ ратурного процесса. Как же проблема молодых решается в «Сибирских огнях»? По мнению товарищей из «Литературной газеты», далеко не са­ мым лучшим образом. Хуже того, «доста­ точно беглого взгляда, чтобы убедиться, что если кому «Сибирские огни» и светят, то только не молодым. В нынешнем году, например, самый молодой прозаик, опуб­ ликованный здесь, — 36-летний И. Кар_ тушин». Опять знакомые издержки «беглого взгляда», приблизительного, поспешного знакомства, на основе которых, однако, делаются далеко идущие выводы. А ведь если быть чуть-чуть повнимательнее, ока­ жется, что и моложе Картушина есть (на­ пример, авторам молодежной подборки в десятом номере 1989 года от двадцати пяти до тридцати трех лет), и не одинок он. Экспериментальные номера, как «Урал», правда, «Сибирские огни» не практикуют — к чему эпигонство! — тем не менее молодые авторы в журнале во всех жанрах представлены достаточно за­ метно. В самом деле, разве С. Шрамко, очерк которого «Трудные будни БАМа» А. Ан­ дрианов и Л. Полухина отметили как «серьезную, конструктивную статью», не к молодым принадлежит? А юный возму­ титель спокойствия И. Аристов, которому едва 25? Или А. Запецкий с его очерком «Колпашевский яр»? А есть еще молодые поэты, которых в одном только 1989 году 5 Сибирские огни № 4