Сибирские Огни № 004 - 1990

ская?», так и хочется сказать: «Земля-то не оскудела, да взор у иных литературных оценщиков притупился». Между прочим, если обратиться к прес­ се того времени, когда в «Сибирских ог­ нях» печатались романы Шукшина, ас­ тафьевская «Кража», распутинские «День­ ги для Марии», то нетрудно заметить, что довольно скупые и противоречивые от­ клики эти вовсе не относили названные произведения к событиям литературы. Признание и лестные оценки придут поз! же, когда литературный товар этих писа­ телей окажется на московских издатель­ ских прилавках. Поэтому, как знать, мо­ жет быть, «уважаемые товарищи потомки» уже в недалеком будущем отыщут и в нынешних «благополучно-средних» «Сибир­ ских огнях» нечто относящееся к подлин­ ным явлениям русской словесности... Ну, а пока имеем то, что имеем; суро­ вые столичные ревизоры утверждают, что по сравнению с такими-то и такими года­ ми журнал стал явно хуже. Печально, конечно. Но, видимо, придет­ ся проглотить горькую пилюлю, тем более, как утверждают наши оппоненты, есть факты, а факты, как известно, вещь упря­ мая, «от них не уйти». Впрочем, несколько повременим с прие­ мом лекарства «очистительной» критики, сначала ознакомимся, да простит нам по­ пулярный еженедельник невольный калам­ бур, с аргументами и фактами. Пойдем в той же последовательности, какую избра­ ли для себя авторы статьи «Сибирские ог­ ни» — далекие и близкие», и начнем с поэзии. Из отчета явствует, что поэзия в журна­ ле даже на общем его неблестящем фоне слаба до невозможности. Более того, А. Шавкута, участвующий в обсуждении (он, правда, анализировал прозу, точнее — рассказы, поскольку до крупных форм руки у него не дошли), хотя и Мимоходом, но абсолютно категорически заявил, что стихов в журнале нет совсем (не в смыс­ ле, конечно, их физического, материально­ го присутствия, а в смысле качества). Эта­ кое, знаете ли, темное родимое пятно поэ­ зии на «средне-благополучном» (тоже его термин) теле искомого периодического из­ дания. В самом отчете сказано о поэзии помягче, подипломатичнее, да и вложено в уста... члена редколлегии «Сибирских огней» Анатолия Преловского — пусть, дескать, сами себя высекут. Но тут полу­ чилось небольшое, для непосвященного читателя незаметное, передергивание. Дело в том, что А, Преловский, действительно от­ метив некоторые частные промахи в рабо­ те отдела поэзии, основное внимание в своем выступлении уделил поэтическим эпосам как явлениям национальной куль­ туры. В статье же А, Андрианова и Л. По­ лухиной читаем буквально следующее: «Взять хотя бы поэзию, о которой под­ робно и обстоятельно говорил А, Прелов­ ский. В редакции работают четыре поэта — а печатаемые стихи в целом оставляют желать лучшего... (Можно подумать, что количество работающих в редакции поэтов может оказать решающее влияние на ка­ чественный поэтический уровень журнала. — А. Г.). Идут какие-то случайные под­ борки: дамские, датские (к определенным датам), идет сток накопившегося, в кото­ ром промелькнут то интересные стихи В. Казанцева, то поэма А. Плитченко, но не они определяют уровень публикуемого в журнале, его линию». За исключением нескольких слов об эпо- сах, это фактически все, что сказано о поэзии. И невольно напрашивается воп­ рос: можно ли по такому суперобобщенно- му сообщению составить более или менее объективное представление о поэтическом разделе? Сомнительно. Нет ни примеров, я уж не говорю об элементарном анализе текста, ни хотя бы упоминания авторов «случайных подборок» в укор нам и на­ зидание. Есть только искусственный имидж убогой поэзии, якобы культивируемый «Сибирскими огнями». Что это: боязнь обидеть, ранить души посредственных стихотворцев? Экономия драгоценной га­ зетной площади? Да нет же — все проще и хуже: уважаемые наши оппоненты (и в том придется убедиться не раз) просто не удосужились прочитать журнал. Иначе, наверное, был бы составлен пусть, может быть, более жесткий, но и гораздо более серьезный разговор и замечены оказались бы не только наугад выхваченные произ­ ведения Александра Плитченко и Василия Казанцева, но и не менее интересные сти­ хи Светланы Кузнецовой (к сожалению, посмертные), Станислава Кунаева, Влади­ мира Башунова, Романа Солнцева, Леони­ да Решетникова, Владимира Макарова, Татьяны Четвериковой — поэтов давно и прочно утвердившихся в читательском признании, а кроме них и более молодых, но тоже самобытных и перспективных Ва­ лерия Малышева, Владимира Берязева, Валерия Иванова, Юлии Пивоваровой, Константина Афанасьева, Андрея Юфы. Я намеренно не говорю о поэтах, состоящих в штате редакции. А существует еще и поэзия народов Сибири, которую тоже не сбросишь со счетов и которая традиционно широко представлена в «Сибирских огнях». Удивляет и такое противоречивое об­ винение: «Идут какие-то случайные под­ борки: дамские, датские...» Если собран­ ные по какому-то принципу — датские, то уже не случайные. Кроме того, специально просмотрев подшивки журнала за послед­ ние три года, я обнаружил всего две чисто «датские» подборки: одна, под названием «Революция продолжается» и посвящен­ ная 70-летию Октября, относится к 1987 году (№ 10), другая — «В час фронтовой недолгой тишины...» (1988, № 8) состави­ лась из стихов поэтов-фронтовиков; и не они вовсе, не эти небольшие подборки, ко­ нечно, определяют линию журнала. Что касается «дамских» стихов, то сие вообще непонятно. Дамские, значит, женские? Ес­ ли так, то подборок авторов-поэтесс в журнале, действительно, немало, так ка­ кой же в том криминал? Будь их мало, нас бы, чего доброго, обвинили бы в же­ ноненавистничестве. Если же под «дам­ скими» стихами имеется в виду нечто слезливо-сентиментальное, слащавое, не­ кое плетение римфованных кружев, то, будьте добры, суньте носом в эту дамскую кисейность, заставьте силою аргументов согласиться с уничижительным вашим презрением.